— Вы издеваетесь?

Голос Монтегрейна вывел ее из задумчивости, и Амелия смущенно оторвала взгляд от его ноги и перевела на лицо.

— Простите. Ваша аура…

Рэймер прищурился, как всегда, глядя на собеседника в упор.

— Вы видите ауры? — Кажется, удивился.

Это никогда не было секретом, скорее уж никого не интересовало.

Мэл кивнула.

— Да, я не владею магией в стандартном понимании, но что-то от предков мне определенно передалось. Ваша аура…

Монтегрейн закатил глаза.

— Моя аура, я понял. Что с ней, по-вашему?

Опять хамит. Но как-то… не обидно, что ли.

— А что говорят целители?

Спутник одарил ее мрачным взглядом, отметив, что она ушла от прямого ответа.

— Говорят, можно отпилить ногу, а потом, может, дар восстановится. А может, нет.

— А господин Досс?

— И Досс.

Без «господина», отметила Мэл. Как, впрочем, и без всякого уважения.

Амелия поджала губы. Что ж, она могла понять, почему он отказался от таких радикальных мер. Если бы была уверенность, что после ампутации магия вернется, а боли уйдут, был бы смысл пойти на это. Но лишиться ноги в качестве эксперимента — сомнительное удовольствие, как ни крути.

— Мне очень жаль, — пробормотала Мэл. — Извините меня, я не хотела лезть к вам в душу.

— Глубоко не залезли, — с усмешкой «утешил» Монтегрейн, и Амелия слабо улыбнулась в ответ. — Но если бы была жива ваша бабушка, ее способности мне бы очень пригодились.

— Да, она могла творить чудеса… — со вздохом согласилась Мэл.

— Осторожно!

Окрик пришелся очень вовремя, она успела пригнуться под низкой ветвью дерева, нависшей прямо над дорогой.

Они выехали к озеру. И Амелия только сейчас сообразила, что это не та дорога, по которой ехал экипаж. В транспорте они забирали по склону холма влево и объезжали озеро, не спускаясь к нему.

— Спасибо, — пробормотала она, выпрямляясь.

— Учтите, если вы свалитесь, я не смогу вас ни поймать, ни поднять.

— А вы учтите, что я не умею грамотно падать и точно сломаю себе шею, если упаду. Так что можно будет уже не торопиться меня поднимать, — откликнулась Амелия ему в тон, ни капли не заботясь о реакции на свои слова. По правде говоря, она просто-напросто засмотрелась: озеро, сочная зеленая трава, ветви незнакомого ей дерева со словно плачущими листьями, почти касающимися воды. — Здесь красиво.

А еще деревья щедро дарили желанную тень и прохладу. Солнце по-прежнему нещадно палило, и Мэл подозревала, что к завтрашнему дню с ее обгоревшего носа начнет позорно слезать слоями кожа.

Поняв, что спутник молчит слишком долго, Амелия повернула к нему голову и еле сдержалась, чтобы не вздрогнуть, — Монтегрейн смотрел на нее в упор. Бесспорно, она больше не боялась его слишком светлых, когда-то до ужаса напугавших ее глаз, но под пристальным взглядом все равно было неловко.

— Извините, поехали дальше, — сказала она, решив, что мужчина недоволен ее сентиментальной заминкой.

— Хотите задержаться? — прямо спросил Монтегрейн.

Иногда она совершенно не могла понять, что у него на уме, а порой его прямота поражала. Мэл не привыкла выражать свои мысли подобным образом. Или это Эйдан ее отучил?..

Была не была.

— Хочу, — выпалила на выдохе.

— Я подожду, — был ей спокойный ответ.

Амелия закусила губу, чтобы скрыть свое удивление. Он же сказал, что если спешится, то не сумеет снова взобраться в седло. С другой стороны, мужчина, кажется, и не собирался его покидать.

Отбросив колебания, Мэл приподнялась на стременах, комкая подол платья, чтобы не зацепиться, и спустилась на землю. Правда, при этом одна ее нога оголилась до самого бедра, но, бросив опасливый взгляд на спутника, Амелия с облегчением убедилась, что он на нее в этот момент не смотрел.