— Леди?

Дверца приоткрылась и на уровне моих глаз я увидела суровое лицо Лестора ун Стрикленда.

— Постоялый двор в нескольких милях отсюда, не изволите ли вы потерпеть от силы четверть часа до прибытия на ночной перестой?

От такой грубости я немного онемела.

— Но я же не…

— Лорд! — возмущённо воскликнула Глория. Видно, даже её оскорбил подобный выпад, хоть он и был адресован мне одной.

— В этих краях водятся волки и логово разбойников недалеко, — раздражённо оправдался Лестор. — Я лишь не хочу терять людей по столь… — он сделал паузу, — необдуманной причине.

«Ага, видимо, он хотел сказать глупой», — подсказала моя фантазия.

— Спасибо, лорд, я потерплю, — собрала остатки манер и приязненно ему улыбнулась. А заодно подняла руку, чтобы остановить возмущение Глории, которая наверняка собиралась сказать что-то хлёсткое.

— Что ж, отлично!

Лорд рывком закрыл дверь, да так, что экипаж покачнулся.

— Вот это силища, — проворчала моя подруга.

Оруженосец хмыкнул.

— Видели бы вы его на плацу, — проронил он с гордостью. — Холод ли, мороз ли, а он машет двуручником, словно палочкой.

— Не вижу в этом повода для гордости, — осадила его леди Фотхем.

Я еле сдержала улыбку.

Что ж, здоровьем и силой моего жениха природа не обделила. Жаль только характер у него невыносимый.

— Скажите, — я вдруг захотела узнать о нём побольше, — а что вы знаете о Ле… — смущённо поправила себя, ведь мы ещё не перешли черту и не породнились, — о лорде Стрикленде.

Оруженосец вместо ответа посмотрел внимательно, на мой вкус, чересчур внимательно, но я старалась не подать виду, что мне неприятно. Улыбнулась ему вежливо и без тени глодающего любопытства. По крайней мере, я искренне в это верила.

— Что ж, — Бодрик выдохнул, переводя взгляд в окно, — он рос в семье лорда. Отец взял на себя его воспитание с ранних лет, отчасти поэтому его характер, скажем так, слегка жестковат.

— Слегка? — Глория не удержалась от смешка.

И вообще, что между этими двумя произошло такое, раз фрейлина никак не может сдержать эмоций в присутствии мистера Руже? Но спрашивать об этом я не стала, тем более карета вновь покачнулась и неровная дорога лишила нас возможности продолжать разговор.

Положенную четверть часа мне пришлось упорно игнорировать лёгкое недомогание, вызванное голодом, а главное неприятную тряску, которая всё никак не хотела заканчиваться.

— Мы подъезжаем к переправе, — снаружи послышался голос лорда Стрикленда. — Выходить из кареты строго запрещено. Это опасно.

— Лёд нынче тонкий, — предупредил Бодрик, когда кивнул каким-то своим мыслям.

А я затаила дыхание, ко всему прочему испытывая страх из-за услышанной новости.

— Неужели нельзя проехать через мост?

— Да будет вам известно, Башню-крепость через Калку в вашей стране захватили разбойники и прочно там обосновались. Так про-рочно, — очередная кочка или ухабина заставила его прерваться, — что войска Ортензии не могут их выбить уже второй год.

— Да-да, понятно, — Глория сделала вид, будто не удивлена и знала заранее. Вот только мне-то было видно, как рука её дрогнула на коленях.

— Всё хорошо, — заверила её я. — Наш лорд-герой, думаю, знает, что делает.

— Леди, вы сказали «наш»? — удивился Бодрик.

Многозначительный взгляд его был очень неприятен.

— Да, наш, — повторила я. — Он спаситель и герой нашей Ортензии.

— Ах, вы в этом смысле…

Румянец выступил на щеках оруженосца.

Я решила внимание не обращать. И без того неважно себя чувствовала. А если начну нервничать ещё и по этому поводу — точно быть беде.

— Мне кажется, мистер Руже, — зло высказалась Глория, — вы слишком фамильярно себя ведёте. Я держусь из последних сил, негодуя от вашего присутствия в одной карете с принцессой. Но то, как вы с ней говорите и бросаете непрозрачные намёки, просто оскорбительно!