Весь день с содроганием жду, что Брин начнет мне предъявлять за вчерашнее, но он будто забыл, что я существую. Я постепенно не то чтобы расслабляюсь, но к последнему уроку уже спокойно решаю задачку по геометрии.

Тороплю Мякишеву, чтобы не задерживалась, а она копошится, как назло. В итоге выйти первыми в коридор не успеваем. И очень зря!

— Ёлка! Подожди.

Голос принадлежит Марике, вроде, и нет ничего такого, но я вжимаю голову в плечи и трусливо оборачиваюсь.

Она идет ко мне уверенно и не видя никого вокруг, как топ-модель на подиуме. Перед ней все расступаются и, дойдя до меня, она кивает Святу.

— Дашка обещала вчера абонемент в спа ее матери. Боюсь, тебе это не будет интересно.

На лице Брина ничего не отражается, он лишь едва заметно пожимает плечами, а Шацкая, подхватив меня под руку, практически выталкивает из класса.

— Марика, я не успела поговорить с мамой! — говорю ей правду. — Она вчера вернулась поздно и не в настроении, но я…

— Ты действительно думаешь, я не в состоянии сама себе купить все, что захочу? — Шацкая фыркает и заводит глаза под потолок. — Ёлка, ты как ребенок!

— А что тогда? — смотрю на Марику и ничего не понимаю. — Ты сама вчера сказала…

— Разумеется. Чтобы Свят так думал. Потому что будет странно, если мы с тобой вдруг станем часто общаться. А так — есть повод.

Облегчение, возникшее от того, что мне не придется у мамы клянчить подарочные сертификаты, да еще и на целый месяц, сменяется новой тревогой.

— А что нужно тогда?

Марика пристально смотрит мне в глаза и, наконец, решается.

— Свят. Я хочу знать, что за желания у него к тебе.

— Но я сама не знаю! Он…

— Однажды узнаешь, — тихо и очень серьезно говорит Шацкая. — Мне нужно знать, ради… Я за него волнуюсь, Даш.

Отвожу взгляд, мне неловко от ее откровенности, я и не претендовала никогда на доверительные отношения с Марикой. Да они мне и не нужны.

— А если он скажет никому не говорить? — выдавливаю из себя то, что сразу пришло на ум.

— Тогда, Даша, тебе придется выбирать. Или я, или он. Рекомендую выбрать меня. Ты же не хочешь познакомиться с моей другой стороной.

Пока перевариваю слова Марики, она уже отворачивается и идет к Святу, который стоит в конце коридора, облокотившись на подоконник, и смотрит на нас.

7. Глава 7

— Я про отца Шацкой в “Форбсе” статью читала, он какой-то там мульти-мульти… Не ожидала, что она захочет пойти в спа твоей матери. Вот правду говорят, чем богаче, тем больше любят халяву!

— Что? — недоуменно переспрашиваю Мякишеву, когда мы идем к остановке автобуса. — Извини, задумалась. Ты про Марику?

— Ну, а про кого еще? — Лизка недовольно поджимает губы. — Могла бы и не просить у тебя ничего.

— Не ожидала, что ты читаешь Форбс, — удивляюсь я. Вроде, знаю Мякишеву, как облупленную, но она каждый день подкидывает сюрпризы. — Зачем?

— Тетка под нос сунула, — нехотя признается подруга и пародирует свою опекуншу. — На вот, смотри, с кем ты учишься и с кем должна дружить. Зря, что ли, я столько денег плачу за тебя?!

Я молчу, пока Лиза вытирает злые слезы. Но когда успокаивается, я, все же, спрашиваю:

— Тебе ведь уже восемнадцать, она больше не твой опекун, ты не обязана с ней жить.

— А куда я пойду? — вскидывается Мякишева. — Обратно к матери? Да я не нужна ей! Если только нянькой бесплатной к ее детям. А я вообще-то жить хочу нормально! Одеваться красиво и тоже в спа ходить! Лучше уж с теткой под замком, но с ней хоть какие-то перспективы. Главное — не жрать, и она довольна будет.

Я лишь сочувственно вздыхаю, оставляя свое мнение при себе. Мякишева не толстая, она высокая и крупная, по ней не скажешь, что ей всего восемнадцать, это я рядом с ней заморыш заморышем.