Но разгул нечисти этой осенью начал меня понемногу напрягать.

В отличие от местных, свято веривших в Змийного Царя, я с отличием закончила Академию Северных Княжеств в столице Империи, Великой Руссе. Навьи твари не подчиняются никакому царю - они напитываются людской чернотой и злобой. Чем больше зла, тем больше нечисти... 

Первым делом мне стоило оповестить академию о своих подозрениях, но я боялась. Моя собственная внешность потихоньку вытесняла черты девушки из жертвенного круга. Если обман раскроется... я ничего не докажу. Бывшая язычница мертва, её ученица сгинула в лесу, а дом полон всяких амулетов и трав, которые я даже в руки брать боялась. Какие выводы сделают прибывшие язычники?.. Явно не в мою пользу!

Навязав шаль на голову, я закуталась в пелерину и решительно побрела в деревню. Кто-кто, а уж старая бабка-мокошница точно знала, что творится в округе.

В лужах, с ночи покрытых тонкой корочкой, отражалась мутная тёмно-русая девушка с выразительными холодными глазами. Деревенские побаивались моего ледяного взгляда, заметного даже в сумерках. Конечно, я не имела привычку гулять после заката, и особенно по деревне, но пару вылазок пришлось совершить. На свою голову. Зато теперь мою репутацию страшной-страшной язычницы не подвинуть. 

Пограничная, несмотря на местные дикие верования, была образцово-показательной деревней. Выложенные булыжником основные дорожки поддерживали в чистоте, а опустевшие старые дома разбирали, очищали со священником, и возводили новые терема. Каждый месяц проводили ярмарки, поддерживая хорошие связи с ближайшим городом и окрестными деревеньками. Предгорья манили ресурсами и драгоценными камнями, но местные боялись "Змийного Царя" за лесом, а имперские разведчики до Пограничной пока не дошли.

Поздняя осень набирала обороты, выбиваясь облачком пара изо рта и дымом из печных труб. Дни стояли ясные, солнечные, холодные. Вопреки убеждению, что нечисть не мерзнёт, я околела мгновенно. До калитки бабки Веси летела с такой скоростью, что тень на пути заметила в последний миг.

Ох! От столкновения с плотным мужским телом меня повело, но бабкин гость проявил нечеловеческую скорость. Только полы плаща вверх взметнулись, а я уже стояла ровно, прижатая к незнакомцу. 

Вскинула голову и вздрогнула - на секунду показалось,  что зрачки у мужчины встали вертикально. Привидится же такое! Я прикрыла глаза, потирая резко заболевший лоб.

- Искупаться в луже - не самая лучше цель, но вы упорны, - донеслось до меня насмешливое, - осторожнее, маар.

Я вспыхнула от растерянности, но когда нашла достойный ответ - гость был уже на другой стороне улицы. Спроси меня, как он выглядел - что-то невнятное в ответ бы пробормотала. 

- О, явилась царевна мёртвая! - хохотнула с порога бабка Веся. Язычница, посвящённая богине Мокошь - богине судеб и предсказаний: - Ждала я, что ты придёшь!

- И тебе доброе утро, карга старая! - расфыркалась я. Почему-то бабкина "царевна" меня раздражала. Титул княгини я получила не по рождению, а по замужеству - родители сговорились о браке с родовитым княжичем. Но счастливой семьи не получилось. Я чувствовала себя ненастоящей  неправильной, словно место чужое занявшей. При жизни терпела ради дочек, а сейчас... Сейчас за душой было только имя да избушка бывшей язычницы.

Подходящий набор для царевны!

Бабка с ехидной улыбкой погрозила мне пальцем:

- Ты, девка, глазами не сверкай, а на волос мотай! Ещё вспомнишь Весю добрым словом!

Угу! Добрых - и особенно, матерных слов для мокошниц никогда не жалели!