— Вот видишь. Кто тебе рассказал об этом?

— Зиман, когда приходил.

— Он сам это место видел?

— Н-нет, люди говорят.

— У народа язык длинный, много чего придумать может. Не верю я в такое счастье.

— Но… как же… у Зимана племянница в невесты попала, ее украли, у Брачина дочь тоже туда увезли. Еще мужики говорили…

— Твои мужики сами невест потом видели?

— Н-нет.

Голос отца звучал все неувереннее, казалось, он и сам уже не понимал, правду ему рассказал сосед или выдумку.

— Пап, поехали. Если опоздаем, будет хуже. Уже рассвело, слышишь, в колокол бьют.

Действительно, колокольный звон доносился издалека, приглашая поторопиться опаздывавших.

Отец глубоко вздохнул, дернул поводья и направил лошадь на дорогу. Дальше они ехали молча. Агнесса обдумывала услышанное. Конечно, если будет нападение на обоз, пострадают охранники, не невесты, ради которых это нападение кто-то организовал.

Что это даст ей? Возможность сбежать? Свободу? Но в поселение она точно не собиралась. И домой возвращаться тоже. Если и стремиться к свободе, то к полной. А под шумок можно исчезнуть незаметно и затеряться в лесу. Тогда все останутся при своих: родители не пострадают, они же будут не виноваты в разбойном нападении, зато она получит волю.

Приняв решение, Агнесса заулыбалась. Во весь рот заулыбалась. Теперь она четко видела перед собой цель.

На деревенской площади собрался народ. Отец кивком здоровался то с одним, то с другим. Каждый односельчанин обнимал свою дочь, матери, столпившиеся поодаль, плакали в голос. Складывалось впечатление, что все пришли на похороны.

Группа сборщиков стояла рядом со старостой и по свиткам проверяла каждую семью. Никому еще не удалось скрыться от сурового закона.

Агнесса узнала в этих людях всадников, чуть не сбивших их повозку на дороге. Негодование опять проснулось в душе, но, помня наказ отца, она лишь молча поглядывала на толпу, на чужаков.

Это было ее первое значимое событие за короткую жизнь, и она хотела насладиться каждой минутой.

— Кто? — коротко спросил высокий командир и встряхнул длинными волосами.

Они взвились под потоком воздуха, полностью открыв на миг холеное лицо господина и упали беспорядочными прядями. Агнесса судорожно втянула ноздри, уловив знакомый запах.

Воин лишь мельком взглянул на нее, зато девушка отметила, насколько он хорош собой. Высокий, мощный, обтянутый в доспехи из буйволиной кожи, он казался неискушенной сельчанке верхом мужественности и силы.

«Может, этого красавчика очаровать? — мелькнула шальная мысль. — Наверняка ему тоже нужна полевая жена».

Она уже протянула руку, чтобы коснуться незнакомца, но передумала: зачем он ей? Вожделенная свобода тут же помахала хвостиком и скрылась вдали только при одном упоминании о замужестве. Агнесса даже передернулась и порадовалась, что таком виде она может не соблазнить, а напугать до икоты.

Однако хорошее настроение не испортилось от мелкого огорчения.

«Эх, и почему я не владею даром морока? Морок на морок — любопытная бы получилась картинка», — весело подумала Агнесса.

Она с ног до головы еще раз окинула взглядом командира, в глазах того мелькнуло и пропало удивление.

— Чего молчишь? — рявкнул на отца, застывшего возле дочери, староста. — Отвечай господину!

— Агнесса, младшая дочь рода Годинов, — спохватился тот и дернул Агни за руку.

От резкого движения шаль упала на плечи девушки, воин вздрогнул, стражники вытаращили глаза. Агнесса мигом прикрыла лицо, пока староста, хорошо знакомый с ее семьей, не заметил. Но тот что-то отмечал в свитке и не смотрел на нее.