А вот и Руди Сальтьерра пожаловал. Обзавелся новым костюмом: на этот раз смокинг и брюки из одной ткани. Принарядился: белая гвоздика в петлице, заколка для галстука, усыпанная жемчугом и бриллиантами, перламутровые пуговицы. Со мной он держится очень дружелюбно, угощает ржаным виски и говорит, что, если мне надоест этот клуб, мы с ним можем перебраться куда-нибудь еще. Отвечаю, что очень даже не против, хотя, поверьте, таких намерений у меня нет.

Словом, он ведет себя так, будто я его давний друг. Говорю, что ему очень повезло в жизни – ведь он встретил Карлотту. Признаю́сь, что за свою долгую карьеру еще не видел таких потрясающих женщин, как она. Вворачиваю комплимент: дескать, Карлотта – женщина с отличным вкусом и рядом с ней может быть только достойный мужчина. Сальтьерра охотно с этим соглашается и предлагает после ее выступления выпить втроем по бокальчику шампанского в честь нашей дружбы и чтобы оставить позади вчерашнее досадное недоразумение.

Добавляет, что во вчерашних убийствах нет ничего из ряда вон выходящего. В таком месте, как Нью-Йорк, это происходит сплошь и рядом, и никто особо не паникует, поскольку убитые всегда были тем или иным образом связаны с гангстерами, а гангстеры – плохие парни, и связываться с ними опасно.

Вскоре звучит знакомая мне канонада барабанов. Джо Мадригол выходит на середину зала и признаётся, что ему тяжело говорить о вчерашнем прискорбном событии. Вчера, пока мисс де ля Рю исполняла песню и весь свет был погашен, за исключением направленного на нее прожектора, одного из посетителей застрелили. В телефонной будке обнаружили труп второго посетителя, тоже застреленного. Джо выражает надежду, что эти трагические происшествия не помешают сегодняшним гостям хорошо провести время, и объявляет выступление знаменитой Карлотты.

Джо удаляется. Свет гаснет, прожектор освещает занавес, тот раздвигается. На сцене стоит Карлотта. Я уже говорил вам: красотой эта дамочка не обделена. Но видели бы вы ее сейчас, на сцене, в обалденном красном платье, которое под лучом прожектора становится огненным… думаю, у вас бы сердце остановилось.

Карлотта исполняет ту же грустную балладу, что вчера, после чего уходит за занавес. Руди Сальтьерра подмигивает мне, мы с ним садимся за столик, где вчера сидел Вилли Простофиля. Сегодня настенный светильник в полной исправности. Наверное, умница Скендалл ввинтил новую лампочку, а скорее, докрутил старую, которая и не перегорала.

Вскоре к нам присоединяется Карлотта. Она улыбается мне. Я здороваюсь с ней, словно мы не виделись. Руди заказывает бутылку шампанского.

Оркестр снова играет. Почти все посетители идут танцевать. Интересно, почему же Сальтьерра не танцует с Карлоттой? Наверное, не хочет, чтобы потом и я пригласил ее на танец. Он тот еще собственник.

Карлотта вдруг спрашивает, нет ли у меня карандаша, поскольку хочет показать мне фокус. Я всегда ношу с собой серебряный карандашик. Протягиваю его ей. Этот фокус – что-то вроде головоломки, которую она рисует прямо на скатерти. Забавная глупость, если вам нравятся такие. Карлотта не торопится возвращать мне карандашик. Пока Руди разглядывает танцующих, она что-то пишет на скатерти, потом накрывает хлебной тарелкой. Карлотта бросает взгляд на меня, затем на тарелку, и я понимаю: дамочка оставила мне послание. Мысленно улыбаюсь. Похоже, эти ребятишки торопятся начать со мной какую-то игру.