– Э, – озадачился усатый, – какое военное время?

– Простое. У нас война сейчас идет.

Я хлопнул себя по лбу: «Блин, мы же пока не объявляли про ядерный удар! Пока только на загадочную техногенную катастрофу в Твери всю эту мельтешню списывали! О том, что по нам жахнули, в округе человек десять знают!»

– Да, товарищи, – в голосе друга появились «официально-протокольные» нотки, – сегодня утром по нашей Родине был нанесен ракетно-ядерный удар. Связи со столицей и руководящими органами пока нет, и мы, находясь в подчинении командования Торжокского гарнизона, выполняем сейчас функции власти. Я подполковник Сибанов, а это, – он показал на меня, – капитан Заславский, комендант района. А вон там, – Виталик развернулся к зарослям полыни, где тихо поскуливал пленный, очевидно, начавший понимать, в какую передрягу он попал, – человек, который решил не обращать внимания на всеобщую беду и совершивший тяжкие преступления!

«Да, хорошо их в Академии учили. Вещает что твой Цицерон. Я бы так точно не смог!» – восхитился я. Естественно, про себя.

– Товарищ подполковник! – окликнул Сибанова Макаренко. – Я думаю, что время сейчас на этого тратить не будем. – И он выразительно посмотрел на небо. – До вечера подождет, не Снегурочка – не растает!

– Пожалуй, вы правы, капитан! – Виталик повернулся к ошеломленным зрителям. – Товарищи, у меня к вам большая просьба! Не могли бы вы поработать гонцами и оповестить остальных, чтобы через, – он посмотрел на часы, – через пятнадцать минут все мужчины призывного возраста собрались у здания штаба. В одиннадцать сорок.

Ошарашенные свалившейся бедой люди стояли молча. Наконец тот самый усач нервно сглотнул и ответил:

– Так точно, товарищ подполковник. Оповестим.

До сбора мы успели обсудить еще массу важных, чуть менее важных и совсем неважных вещей, начиная от связи с командованием и заканчивая бородатыми анекдотами, рассказанными капитаном-летчиком.

Для связи нам обещали прислать старенькую Р-105[21] со связистом для обслуживания и, возможно, протянуть полевую телефонную линию до Думаново, на случай если городская АТС гикнется.

А вот как решить проблему с вооружением, никто не знал.

– У нас для караулов стволы есть и для офицеров пистолеты, – грустно объяснял Макаренко. – В гарнизоне еще немного, да у ментов кой-чего имеется.

– А мобзапасы? – память о советских еще временах не давала мне покоя.

– Большие склады в Ржеве и в Твери. А у нас ни хрена, насколько я знаю. То, что было, вывезли еще в две тысячи седьмом, но куда – мне, понятное дело, не докладывали.

– То есть «Эс-пятые» и «Эс-восьмые»[22] у вас есть, а автоматов нету?

– Бортовое любое есть, но не будете же вы «яковом»[23] мародеров гонять?

– Это ЯкБ, что ли?

– Он.

– Ну, это смотря какие мародеры будут. Соберется таких, как эти, – я мотнул головой в сторону окна, – сотни две, да при стволах, только с вашей помощью и отмахаемся.

– А что у вас из «вертушек» есть? Только без кликух, я в них не силен.

– Да все, что душе угодно! – с жаром заявил Макаренко. – Ка-50, Ми-28Н, Ми-26, Ми-24, Ми-8, Ми-4, транспортники! Это если в музей не залезать.

– Сколько всего наберется?

– Больше полусотни боевых, ну и в шестьсот девяносто шестом полку еще штук тридцать.

– Богато! А…

– А командует кто? – встрял Виталик.

– Генерал-майор Черняев. Александр Юрьевич. Нормальный мужик, «афганец».

– Значит, договоримся, мне кажется!

– А нам деваться некуда… Что у вас с МТО[24]?

– Нормально. Мы же учебно-исследовательский центр как-никак.

– А в Твери охотничьи магазины есть? – озвучил я пришедшую мне на ум идею.