— Давай же. Покончим с этим.

Тянет ко мне руку, сжимает ладонь. Смотрю на нее и понимаю, что стоит схватиться за ее лебединую шею, слегка надавить — и все, проблемы нет. Для меня нет проблемы.

— Стерва, — шепчу в когда-то родные губы и впиваюсь в ее рот, ударяясь зубами о зубы. 

Терзая ее рот, я наказываю за предательство. Наказываю себя за глупое доверие к едва совершеннолетней девушке. Я пропадал в ней восемь лет назад, и, походу, за это время ни черта не изменилось. Только вот теперь она никогда не узнает о моих чувствах. Мы будем играть свои роли, станем счастливой семьей на людях, а дома… дома разойдемся по своим комнатам. 

— Я хочу домой.

— Поехали.

11. Глава 11

Карим

— Почему ты уехал? — задает вопрос Софа, толком не успев переступить порог квартиры, в которой ей придется бок о бок со мной прожить целый год.

Замираю за ее спиной, скольжу жадным взглядом по позвонкам, острым лопаткам и думаю о предстоящей ночи, которую мы вынуждены провести порознь. Даже в полумраке квартиры она красивая. Слишком красивая, чтобы к ней не прикоснуться.

Тяну руку с неимоверным желанием провести подушечками пальцев по ее бархатной коже, ощутить ее мягкость. В голове словно молнии вспыхивают картинки с видом ее податливого тела. Она запрокидывает голову, подставляя под мои губу упругую грудь, выдает тихое «ах», от которого мурашки разбегаются по телу.

Прикрываю глаза, вдыхаю сладкий аромат духов.

— Почему ты молчишь? Не знаешь, что ответить?

Отдергиваю руку, отворачиваюсь к в строенному шкафу-купе. Трясу головой, прогоняя слишком откровенные картинки. Кажется, меня несет в противоположную сторону от договоренностей. И это большая проблема!

Взгляд вправо. Зеркала в пол отражают молодоженов, только каждый из них несчастлив по-своему. Грустно усмехаюсь, скидываю туфли и молча направляюсь в гостиную. Мне срочно нужно выпить. Намного больше, чем я смог себе позволить на банкете.

Без лишних пояснений я понимаю ее вопрос. Понимаю и впервые не знаю, какие подобрать слова, чтобы она меня поняла и не возненавидела еще больше. Внутри царит хаос. Я просто не в состоянии с собой справиться. Что бы я не сказал — она не поверит.

— Я должен был быть с отцом.

В ту ночь он попал с инсультом в больницу, и мне срочно пришлось лететь в Питер. У нас с ним были свои договоренности, которые нежелательно было нарушать, не подготовившись.

— Ты нужен был парням… после, — ее голос срывается, вынуждая меня отвернуться.

За окном стоит ночь. С тридцатого этажа как ладони видны огни города. Скольжу усталым взглядом по открывающемуся виду и натыкаюсь на отражение. В окне, благодаря напольной подсветке, что создает в гостиной полумрак, видно отражение моей жены. Губы закушены до крови, брови насуплены, а в глазах пылает лютая ненависть.

Она ненавидит меня! Считает предателем. А ведь я был с парнями, помогал им выбираться из проклятых лап смерти, молил всех богов мира, чтобы ребята остались жить.

Я был с ними, но не с ней.

Уже тогда я не нужен был ей. Сейчас подавно.

Резко развернувшись, открываю бар. Достаю виски и два бокала, молча разливаю алкоголь. До сих пор внутри все сжимается, когда вспоминаю прошлое. Прошло восемь лет со дня аварии, а ребята до сих пор продолжают сниться.

В той страшной аварии, из-за которой распалась наша группа, едва взлетев на вершины хит-парадов, погибли наши друзья. Жмурюсь, запястьем потирая висок и возвращаясь в прошлое. В тот момент, когда оборвалась жизни Грега и его невесты, я легко отделался несколькими ушибами. Перелом ключицы, рассеченная бровь и гипс на правой ноге по самые яйца. Я думал, что это конец света, но ошибался. Через две недели, не приходя в сознание, нашу компанию покинула Аля.