— Скройся с моих глаз, лесной проходимец! — с неожиданной злостью произнесла Анна, вдруг подавшись вперед и выдохнув ему эти слова прямо в лицо.

Эрик, захваченный губительным цунами, рвущимся из глубин пламенной души гордой и сильной девушки, вдруг запустил пальцы в каштановые волосы и притянул ее к себе, обжег губы поцелуем, грубым и болезненным, жалящим и обжигающим.

Анна ответила также уверенно и яростно, холодные пальца ее рук скользнули вдоль тела, дотянулись до ворота его рубахи и вдруг оттолкнули с такой силой, что он кубарем свалился с кровати и уставился на нее полубезумными глазами.

— Уходи! Алиса все еще ждет тебя, ведь так? Даже если ты не привык хранить верность своей женщине, я не стану твоим мимолетным развлечением!

Она снова отвернулась, снова спряталась от него в дурацком шерстяном пледе, а он снова не находил слов и… просто ушел.

13. Часть 1. Глава 12

Анна

Любовь – это всегда прекрасно? Вот уж вряд ли! Его любовь оскверняет и губит все светлое и чистое, что есть в моей душе! Его любовь – это яд, убивающий жертву самым извращенным способом! И совершенно неважно, что любит он не меня, а я добровольно выпила из отравленного бокала, ничего из этого уже неважно…

Л. Вансловович

Она все еще чувствовала вкус его губ, неосознанно коснулась нижней и закрыла глаза, стараясь успокоить рвущееся в груди сердце. Но куда там, когда воспоминания плотным пологом окутывают тебя, а призраки прошлого забираются в голову и заставляют переживать тот страх снова и снова…

***

Леший не приходил в себя. Он ничего не ел, не пил, его взгляд снова стал бесцветным и безжизненным, а биение сердца слишком слабым и медленным, словно он устал и сдался.

В какой-то момент паника охватила Анну, и она то плакала, то трясла его за плечи, то ругала, то упрашивала и даже умоляла прийти в себя.

— Живи, Леший, слышишь! Не смей умирать!

Но Леший ее не слышал. Прижавшись к груди мужчины, она судорожно проглатывала собственные всхлипы и слушала, считала каждый удар. Тук-тук, тук-тук, тук…

Казалось, стоит обернуться, и тут же встретишься взглядом с жуткой старухой, что сжимает косу в костлявой руке и смотрит пустыми глазницами на своего нового пленника. Анна дрожала, чувствовала, как холодеют ступни, словно кто-то уже касается ледяной ладонью ее тонкой кожи, подбираясь все выше, желая забрать с собой и ее тоже. Она приподняла голову, с трудом разлепила мокрые ресницы и еще раз посмотрела на Лешего.

Девушка коснулась его лица, изучая знакомые до боли черты: странно, но она выучила их наизусть и, пожалуй, могла бы с точностью воспроизвести на бумаге, если бы карандаш и альбом оказались у нее под рукой. Он был красив, каждая линия и каждая черточка казались ей правильными, точными, вылепленными настоящим гением из чистого мрамора. Когда Леший не сопротивлялся и не называл ее ведьмой, когда становился спокойным и умиротворенным, складка между бровей разглаживалась, лицо становилось чуточку мягче и добрее, а мужчина приобретал сходство со сказочным принцем – красивым благородным, отваженым…

Вот только сейчас Леший был совсем неподвижен: лик бледного, осунувшегося от долгой болезни мертвеца неожиданно испугал девушку. Она отдернула руку и громко всхлипнула, поспешно отстранилась и неловко скатилась на ледяной пол. Анна с трудом поднялась на ноги и вышла из комнаты, терзаемая желанием убежать как можно дальше. Но, шагнув за порог, она вдруг споткнулась и рухнула на колени, словно кто-то удерживал ее на коротком поводке. Сколько раз она вот также сидела у двери и не решалась оставить его одного? Ударившись затылком о стену, девушка снова заплакала.