– Удваиваю.
– Харрук, – прошипела я, требуя навести порядок. Но он лишь склонил голову и невинно добавил:
– Пятьдесят гя на то, что достанется всем, а брак будет заключен.
Хотелось надавать им всем пинков. Нашли время прикалываться – тут конфликт государственного масштаба, а они тотализатор устраивают!
– Не злись, – влез Кориандр, успокаивающе гладя меня по спине свободной от детей рукой. – Они просто пытаются тебя отвлечь. Ты слишком нервничаешь.
– Кори, мои мужья – хвостатые дурни, – насупилась я, вырываясь из тесных объятий волка и тигра.
Те не обиделись. Вероятно, им просто нравилось отыгрываться на своем повелителе с безопасного расстояния, ведь в прошлом тот знатно потрепал им нервы.
Прошел час. Одни обряды сменялись другими. Многие женщины, пришедшие на церемонию, откровенно скучали и жались к мужьям с просьбой взять их на руки. Совсем рядом раздалось непосредственное детское: «Папа, я какать хочу!».
– Не устала? – поинтересовался Харрук. – Они как-то перегнули палку с напутственными речами и всем прочим…
– Устала, но на руки не пойду. Не маленькая.
Я покосилась на своих бодрых, как огурчики, родных. Даже тройняшки спокойно сидели у ног отца, и духота была им нипочем.
Внезапно раздался громкий хлопок.
Отец невесты, что в этот момент опутывал запястья молодоженов красно-белой лентой, символизирующей их «любовь», замолчал и посмотрел куда-то в бок. За звуком последовал дым.
Женщины закричали. Из рядов охраны вырвался стражник, на ходу трансформируясь в… змея? Затем все исчезло за вонючей душной пеленой. Раздался звон металла, хриплый вопль. Харрук рывком задвинул меня к себе за спину, а стая, вопреки ожиданиям, не бросилась защищать императорскую чету. Наоборот, они окружили нашу семью, скаля клыки.
В зале начался хаос. Все кашляли и задыхались.
Я прижала к себе Фауста, пытаясь разглядеть, что происходит у трона. Но тут мир покачнулся и стал удаляться. Перед тем как потерять сознание от очередного приступа, я увидела сверкнувшую в дыму чешую – и чье-то тело резко пролетело через весь проход.
Каин... Он стоял перед Аттисом.
Вместо ног он опирался на мощный хвост, на котором была кровь…