Было сложно. Вначале совершенно непонятно.

Самый первый урок не занял и пяти минут. Пожилой мужчина, вошедший в переполненную аудиторию быстрыми шагами, скомандовал:

– Добрый день! Приготовились записывать каждое слово. Диктую…

Аудитория, до того тесно сидевшая и надеявшаяся на чудо, зашуршала, доставая принадлежности для записи и разочарованно перешептываясь. Лектор не стал дожидаться исчезновения шорохов.

– Итак, каждая стихия несёт свойственную только ей силу. Эта сила неизбывна. Там, где горение, гибель – сила огня; текучесть, изменчивость – сила воды; опора, устойчивость – сила земли; игра и проникновение – сила воздуха. Все записали? А теперь самое важное: проявление каждой стихии – это ПРОЦЕСС! Записали? Отлично. На следующее занятие приходят только те, кто сможет увидеть силу хотя бы одной стихии. Всего доброго!

– Мэтр, а если кто-то не сможет увидеть силу к следующему уроку? – спросили из первых рядов.

Мужчина не задержался ни на мгновение:

– Значит, придёт тогда, когда увидит.

Желающие в маги недовольно зашумели, обсуждая такую подставу. Чуда не случилось. Но, возвращаясь в офицерское училище, Ри в очередной раз себе напомнил, что школа распахивает двери каждый год, а значит, ежегодно появляются те, у кого получилось. И именно по этой странной методике. Получается, способ работает.

Хельриг никогда не считал себя глупым или ленивым. Но…

«Сила – это процесс».

Он стоял на земле в карауле. Бежал, полз по уши в грязи на занятиях. Лежал, зарывшись с траву, часами рассматривая пыльные разводы на тыльной стороне листов подорожника.

Сила?

Ум легко соглашался. Да, сила. Да, опора. Твердь, колоссальность, неизбывность.

Но как можно увидеть эту силу?

В один из выходных Ри, почти сдавшись, ждал у школы магии. Кто-то же смог? Вдруг об этом можно рассказать, дать направление, намекнуть? Но первым из дверей показался преподаватель и, как ни удивительно, узнал несостоявшегося ученика.

– Что вы здесь делаете?

– Хотел спросить, узнать… – замялся парень.

– Не поможет, – отрезал маг.

– Обезьяну в Бартонском зверопарке научили чистить зубы перед сном, – упрямо возразил Хельриг.

– А вы, значит, считаете себя способнее обезьяны, – усмехнулся мужчина. – Давайте начистоту, молодой человек. Если вы за месяц не освоили минимальный контакт, значит, ваши способности настолько мизерны, что смысла их развивать я не вижу. Но раз пример животного даёт вам такую надежду… Вы со всеми стихиями пробовали?

– Только с землёй, – сейчас Ри осознал, что провалил тест на сообразительность.

Почему-то ему казалось, что стихия земли легче остальных пойдёт на контакт. Ведь носит же земля даже самых отъявленных мерзавцев! Значит, много у неё в запасе доброты, и она, конечно же, рано или поздно откликнется на его зов.

Однако маг не стал язвить:

– Попробуйте другие. А лучше забудьте. Есть же что-то, что получается у вас отлично, вот и идите по этой стезе. Мой вам совет.

Да кому нужны такие советы?

Стихии окружали везде. Вода в стакане. Беговая дорожка. Ветер, бьющий в лицо. Огневая корона свечи. Хельриг настойчиво вглядывался так, что от напряжения начинали болеть глаза.

Его рассеянность стала сильно сказываться на учёбе, потихоньку стали отдаляться товарищи, он совсем перестал отвечать на обращённые к нему оклики. Педагоги недоумевали, ставили низкие баллы, ругались, но ничего не помогало, пока на уроке транийского языка не лопнуло терпение преподавателя.

– Вольди, неделя работ на кухне! Попробуй спать там!

На кухне работа кипела так, что задумываться не получалось. За неделю Ри успел несколько раз порезаться, обжечься, научился чистить картошку и мелко резать лук, а главное – мыть посуду. Тарелки, стаканы, ложки, кастрюльки, котлы, ножи, вилки и огромные противни были запросто отданы в его ведение. Вечерами он засыпал, не дождавшись сигнала. И всё чаще посещали мысли о том, что не у каждого мечта сбывается, а у него – тем более.