— Когда в Константинополе состоятся ближайшие бои гладиаторов?

— Побойтесь Бога, Магистр Александрион! В нашем правовом Ромейском Государстве принудительные гладиаторские баталии давно запрещены милосердной церковью... — закашлялся Ираклий, но сразу переобулся на ходу:

— Однако Никифор Третий Воинственный Меченосный–Молниеносный, будучи крайне увлечённым тактикой и стратегией военного искусства, успел распорядиться о возрождении этой славной, но незаслуженно забытой традиции, и совсем скоро на арене Феатрона–Ипподрома вы сможете насладиться убийственно кровопускательным представлением, сидя на трибуне из пентелийского мрамора в обществе Никифора Божественно Перевоплощённого и его восторженных приближённых.

— Мне нужны не мрамор и зрелища… мне нужны трупы крепких бойцов, которые я смогу забрать сразу после того, как они перебьют друг друга на арене…

— О боги, зачем? — как женщина, всполошился Ираклий, а затем, заикаясь, пролепетал, — может быть, вместо того, чтобы подбирать с арены неостывшие гладиаторские трупы, я договорюсь о бесплатных поставках самой нежной баранины для вашего стола? Мне кажется, так будет лучше для всех… ваш неуёмный аппетит не останется неудовлетворённым… а свежих покойников–преступников, осуждённых на справедливую смертную казнь, мы похороним в глубокой публичной могиле далеко за городскими стенами, как и велит древний обычай…

— Я не планирую обедать вашими рабами — оживлю убитых на арене, сделаю своими мёртвыми слугами. Пусть работают стражниками–палатинами в игорном доме.

— Подобный акт будет расценен как грубейшее нарушение нашего основополагающего постулата — эдикта о самовольном переносе костей либо бренных останков умершего! Довожу до вашего ознакомления, это омерзительное, гнусное, бесчеловечное преступление карается в Новом Риме усекновением носа! Гробокопатели поднимут плебс на бунт, священники проклянут вас и предадут анафеме, если узнают о богопротивных воскрешениях, — неодобрительно заметил Ираклий.

— Вот вы и постарайтесь, чтобы они не узнали… зачем могильщиков и батюшек по таким пустякам беспокоить? Не один я могу поднимать мертвецов… другие маги–предсказатели, которые добрались до Константинополя, этим также успешно промышляют… но для того, чтобы мертвец внешне ничем не отличался от живого человека, не шокировал своим видом окружающих, его и забирают сразу после смерти. Поэтому гладиаторские поединки я считаю идеальным местом для проведения этой не слишком эстетичной магической процедуры.

— Трёхглавый Цербер и адские отродия киликийской Эхидны! Мне страшно представить ваших оживших мертвецов…

— Всё не так страшно, как кажется на первый взгляд… моя прирученная рыбка, с которой вы недавно познакомились, тоже не совсем живая…

— Так вот почему этот Чудовищный Глубоководный Ихтис сразу показался мне выходцем из Подземного Царства Аида! Даже внушающая трепетный ужас Тысячеголовая Лернейская Гидра, с которой сразился Непобедимый Геракл, выглядит безобидно по сравнению с вашим… морским слугой! После той незабываемой встречи я практически не сплю ночами, а если ненадолго засыпаю, он начинает преследовать даже во сне, и тогда в панике я поднимаюсь с кровати, падаю на пол в скользком холодном поту, — пожаловался Ираклий, обхватил голову руками.

Сначала по доброте душевной я хотел приобрести в системном магазине упаковку снотворного или транквилизатора, чтобы от общения со мной он окончательно не свихнулся… но подумал, как бы от психотропных таблеток непривычный к нашей химии Ираклий не скопытился прямо на моих глазах… поэтому решил не связываться и свою на пятую точку дополнительных приключений не искать.