С учетом, что она и Дамир сегодня уезжали за город, точнее уже сейчас должны были выехать, вопрос вполне логичный.

— Нет, нет, не волнуйся, все нормально. Привет. Я просто хотела попросить тебя кое о чем.

На заднем фоне послышался звук хлопнувшей дверцы, а затем завывание ветра. Собеседница вышла на балкон.

— Конечно. Что угодно, — тут же согласился он. — Что-то забыли в офисе?

— Нет. Не в том дело, — замялась Ирина, а затем выпалила почти скороговоркой: — Присмотри за Этери, пожалуйста, в наше отсутствие.

Ильяс от такого заявления аж вдохом подавился.

— Не подумай ничего такого, просто… — продолжила Ирина и замолчала, чем насторожила еще больше.

— Что с ней? — забеспокоился он, поднявшись с кресла, готовый сорваться с места в то же мгновение.

— Я тебе скажу, но ты сделаешь вид, что этого не было, и присмотришь за ней, хорошо?

— Ир, говори уже, — надавил мужчина.

— Мне правда неловко, но… — опять замялась.

Как издевалась.

— Ира! — не выдержал и повысил голос Ильяс, взяв направление на выход.

И плевать, что рабочее время еще не закончилось. Не тогда, когда его кошке, возможно, действительно нужна помощь. Не важно какая. Главное, он нужен ей.

— Да блин! — выругалась звонившая. — Красный день календаря у нее. Живот сильно болит. Как я поняла, это нормально для нее, но я все равно беспокоюсь. Вот, — закончила неуверенно и стыдливо. — Она не позволяет отменить поездку, запрещает Дамиру говорить и вообще обиделась за мою настойчивость, чуть ли не виноватой себя выставила, когда я решила остаться дома, — уже откровенно пожаловалась, вызвав у Ильяса непроизвольную улыбку. — А я не могу так, понимаешь? Это ведь не шутки, мало ли, кровотечение откроется, или еще что. В общем, просто зайди к ней после работы, ладно? И утром. А то у нее как ни спросишь, все хорошо, но я-то вижу, что это не так. Она три таблетки выпила за раз, пока думала, что ее никто не видит.

И снова он улыбнулся.

Нет, ничего веселого в происходящем не было, но Ирина явно не понимала, почему Этери так тайно себя ведет в текущем положении. Но и пояснять не стал. Просто пообещал проконтролировать ситуацию, как она и просила.

— Я позабочусь о ней, не волнуйся. Все будет хорошо.

— Спасибо, — с облегчением выдохнула девушка. — Прости, что нагрузила тебя этим. Знаю, что это не совсем прилично, точнее совсем неприлично, но я правда беспокоюсь. И раз уж нам с Дамиром она не позволяет остаться, то я подумала, что ты мог бы помочь. Я бы своих девчонок попросила, — упомянула подруг, — но те уехали домой, не в городе. Поэтому, если тебя это реально не затруднит…

— Ирин, я ведь сказал, что присмотрю, — перебил мужчина собеседницу. — Все будет хорошо, выдыхай.

— Спасибо, — повторила та. — И прости еще раз за беспокойство.

На этот раз Ильяс ничего не ответил, отключив вызов. Еще с некоторые время стоял и смотрел прямо перед собой, прежде чем вернулся на рабочее место. Далось тяжело, потому что вся его суть стремилась туда, где болела та, чья жизнь давно стала важнее собственной. Но он сдержался. Хотя до окончания рабочего дня едва дотерпел. Но и тогда не сразу направился домой. Сперва заехал в магазин и аптеку. И только после — туда, где его, уверен, не ждали.

Этери

Один раз в месяц я ненавидела свою женскую суть и мечтала стать мужчиной. Чтобы только не испытывать тех болей, что одолевали в течение аж целых шести дней. По ощущениям это было схоже с гриппом, когда ломит каждый сустав в теле. Помимо этого, к ним прилагалась адская боль внизу живота, переходящая в таз и ноги. Едва ходить получалось. Спасала от «инвалидности» только горсть таблеток, благодаря которой можно представить, что все не так уж и плохо, и соврать остальным.