Ручка дрожит в руках, буквы получаются неровными. Каждый пункт списка это шаг в неизвестность. Жизнь, которую я знала, заканчивается. Начинается что-то новое, пугающее, но, возможно, более честное.

Или нет?

Может, Мирон прав? Может, стоит попробовать сохранить семью ради сына? Найти способ простить, забыть, начать сначала? Многие женщины проходят через это. Закрывают глаза на измены мужей, сосредотачиваются на детях, доме, своих интересах.

Но смогу ли я? Смогу ли засыпать рядом с человеком, который меня предал? Смогу ли притворяться, что все в порядке, когда он будет опаздывать с работы? Смогу ли доверять ему снова?

И главное, что это сделает с Макаром? Вырастить сына в семье, где родители играют роли, где нет настоящей близости, где все держится на обмане и привычке?

Рву лист пополам, выбрасываю в корзину. Слишком много вопросов, слишком мало ответов. Голова раскалывается от напряжения.

Иду в ванную, включаю горячую воду. Стою под душем, и слезы смешиваются с потоками воды. Плачу обо всем сразу: о потерянных иллюзиях, о предательстве, о страхе перед будущим. О том, что Макар может вырасти без полноценной семьи. О том, что мне тридцать восемь лет, и я не знаю, как жить дальше.

Горячая вода постепенно смывает напряжение дня. Выхожу из душа, заворачиваюсь в большое полотенце. Смотрю на себя в зеркало. Красные глаза, растрепанные волосы, усталое лицо. Женщина, которая за один день состарилась на несколько лет.

Но в глазах появляется что-то новое. Не покорность, не растерянность. Решимость. Я не буду принимать поспешных решений. Изучу все варианты, взвешу все за и против. Поговорю с людьми, которые проходили через подобное.

И только потом выберу путь, который будет лучшим для меня и для Макара.

Ложусь в постель, укрываюсь одеялом. Простыни пахнут домом, стиральным порошком, знакомой жизнью. Завтра все изменится. Нужно будет встать, приготовить завтрак, проводить Макара в детский сад. Делать вид, что все как обычно.

Но сначала нужно решить, вести ли сына в сад завтра? Что, если он расскажет воспитателям или детям о том, что видел на даче? Что, если начнет задавать вопросы, на которые нет ответов?

Может, стоит оставить его дома? Сказать, что плохо себя чувствует? Выиграть время, пока мы с Мироном не договоримся о том, что говорить ребенку.

Но это тоже неправильно. Нельзя делать Макара заложником наших проблем. Он должен жить нормальной детской жизнью, несмотря на то, что творится между родителями.

Переворачиваюсь на бок, обхватываю подушку руками. За стеной слышно, как Мирон ходит по гостиной, готовится ко сну. Странно думать, что человек, который пятнадцать лет спал рядом, теперь в нескольких метрах, но кажется находящимся на другой планете.

Закрываю глаза, пытаюсь заснуть. Но сон не идет. В голове крутятся одни и те же мысли, одни и те же вопросы. Что делать? Как жить дальше? Что будет с Макаром?

Встаю, подхожу к окну. Ночь медленно переходит в рассвет. Скоро утро, новый день. День, когда нужно будет принимать решения, которые определят всю дальнейшую жизнь.

Но сначала нужно пережить завтрашний завтрак. Посмотреть в глаза мужу-изменнику и сыну, который ни в чем не виноват. Найти силы улыбнуться, когда хочется плакать. Остаться человеком, когда все вокруг рушится.

Я справлюсь. Обязательно справлюсь. Ради Макара, ради себя, ради будущего, которое еще можно построить из осколков прошлого.

20. Глава 20

Сон так и не приходит. Лежу в постели, слушаю, как за окном просыпается город. Первые автомобили, ранние пешеходы, лай собак. Обычные звуки обычного утра, которое для меня стало первым днем новой жизни.