— Мы есть хотели, — виновато сообщила мелкая рыжая Лира.

— Матушка не оставила денег?

— Я всё обыскал, но не нашёл. Она хорошо прячет, или их просто нет, — пожал плечами Эл.

Он был недалёк от истины, запасы подходили к концу ещё вчера, когда я отправлялась на работу.

— А у неё ты спрашивал? Куда она вышла?

Дети переглянулись.

— Она ушла вчера утром на склады, на улице говорили, что там предлагают работу на день, — доложил Эл.

— И больше не вернулась, — тихо закончила мелкая.

— Матушка не приходила на ночь? — глупо уточнила я, пытаясь справиться с эмоциями, хотя и сама уже поняла, что произошло.

Матушка никогда не оставила бы детей одних так надолго по своей воле. А ещё она была пришлой.

— Ну… мы пожарили мясо, — пожал плечами Эл и с нескрываемой гордостью уставился на меня. — Стащили кусок из таверны.

21. Глава 20. Лета

К утру я приказала детям собираться и нервно дёргалась, поглядывая на дверь, пока они складывали свои вещи. Лира потратила кучу времени, пока пыталась решить, какая игрушка была у неё самой любимой. Не то чтобы выбор оказался слишком большим, но даже она понимала без слов, что взять с собой всё не выйдет.

Сейчас я не могла позаботиться о детях, мне было опасно даже оставаться с ними дольше необходимого, пока всё не уляжется. Вряд ли Элмерз — Первый Помощник, — станет искать меня специально, если не вышло использовать ситуацию в своих целях сразу. Он предпочтёт не предавать её огласке, в этом я была почти уверена. Этот человек не делал ничего, что не приносило ему непосредственной выгоды. Но с моей мастерской оставалась маленькая проблемка — там я бросила слишком много личных вещей. Инструментов, мелочей, недоделок, которые хранили мой след. Немного утешало только то, что полиции будет трудно найти ищейку, который согласится с помощью следа искать меня в нижнем городе — слишком приметно. Многие это увидят, запомнят, а потом… ну да, тела у нас находили редко. Ищейке могли приказать, но не проконтролировать выполнение. Такие прецеденты случались и раньше. Нижний город всегда позволял затеряться.

И всё же детей нельзя было подвергать такой опасности вместе со мной.

— Кто говорил? — вдруг вспомнила я слова Эла и повернулась к нему.

— Что? — равнодушно уточнил он.

— Ты сказал, что на улице предлагали работу, так? Кто это был?

Эл выпрямился и почесал в затылке.

— Не видел, слышал только крики за окном. Мать сходила вниз, а потом забежала сказать, что вернётся к вечеру.

От меня не укрылось, как натужно вышло у него это слово. Подобрать пришлого с улицы — означало снова ввести его в этот мир, во всех смыслах, потому что иначе он замёрз бы у ближайшей стены. Того, кто сделал это для тебя, было не принято звать по имени. До сих пор Эл не звал её никак, а мы всё надеялись, что он, наконец, оттает. В конце концов, что ещё ему оставалось? Я тоже не выбирала такую судьбу, но могла совершенно честно сказать, что к ней вполне можно было привыкнуть.

— Страшный ночной человек, — встряла писклявая Лира, и мы с Элом уставились на неё.

— Ночной человек? — презрительно уточнил Эл.

— Да, — не смутилась Лира. — Тот, что ночью в двери ко всем стучал. И кричал громко.

Я с зубным скрежетом вспомнила бугая, из-за которого не выспалась и совершила столько ошибок.

— Ты уверена?

Лира утвердительно мотала головой.

Ию он, значит, хотел. Сдаётся мне, что никого особенного он и не хотел. Точнее, ему требовались сразу все. Долбился из комнаты в комнату, притворяясь пьяным идиотом, а сам смотрел, кто откроет дверь, да запоминал. Не зря мне его поведение ещё ночью показалось подозрительным, даже для брошенного влюблённого. Слишком навязчиво он лип к косякам и слишком целеустремлённо заглядывал мне за плечо, чтобы определить, есть ли в комнате кто-то ещё.