Всё было тихо.

В райончике, прилегающем к нижнему городу, я держала крошечную ремонтную мастерскую. Без особой специализации просто копалась в том, что приносили: от механизмов до амулетов и артефактов. Со временем обзавелась постоянными клиентами, а специфика работы и мягкие перчатки позволяли мне легко избегать телесных контактов. Изображать из себя порядочную, хоть и слегка помешанную гражданку. К таким относились снисходительно, даже ласково. Действительно, кто же в своём уме станет работать руками, когда под боком толпы низших, стоит только приказать. Да и платить нам можно чисто символически. Заходили ко мне даже просто — для развлечения.

В нижнем городе таким трудом не удивишь, да и не заработаешь, а здесь мастерская приносила мне неплохой доход, так что домой я почти каждый вечер возвращалась с сумками еды и заказанных матушкой вещей, а иногда и с самодельными игрушками для малышни. Так и сейчас, топая по улице, я заранее прикидывала, что захватить сегодня вечером.

Засаду я заметила издалека. На крыльце мастерской меня дожидался клиент. Незнакомый. На вид слегка за двадцать, высокий, с привычно светлыми волосами и суровым взглядом, выглядел он слишком впечатляюще для этого места. Богатенькие редко забираются так далеко от центра. Лёгкий плащ с вычурной застёжкой чем-то напоминал те, что выдавали в Академии, только этот явно шили на заказ, а за те деньги, что за него заплатили, можно было бы одеть с десяток адептов.

«Твою ж монетку, вот ведь принесло в такую рань», — уныло подумала я, подходя поближе. Нет, про «рань» это я, конечно, погорячилась, время уже близилось к полудню, с утра пришлось задержаться дома, чтобы помочь матушке расчистить общий подвал, туда скоро привезут дрова.

Клиент поднялся и неловко, как будто удивлённо прижался к перилам, пропуская меня наверх. Я что, настолько плохо выгляжу или он девчонку встретить не ожидал? Взгляд был цепкий, внимательный. Так и чувствовала его у себя на спине. Неуютно стало, как будто всколыхнулись в душе все плохие предчувствия разом.

Я открыла дверь и жестом пригласила клиента внутрь. Быстренько достала и натянула перчатки, пока тот, приоткрыв рот в немом вопросе, осматривал мастерскую. Не то чтобы гражданин мог почувствовать, что я замёрзла, скорее просто побоялась выдать себя, если неправильно среагирую на тёпленькое рукопожатие после уличного холода. Таким, как я, нельзя привлекать внимание.

Мастерская у меня была маленькой, из мебели, не считая полок на стенах, в ней помещался только длинный и довольно широкий стол, который служил мне как площадью для работы, так и стойкой для приёма заказов.

— Чем могу помочь? — я с наигранным воодушевлением окликнула посетителя и облокотилась на столешницу.

Он повозился на боку, отстегнул от пояса короткую почерневшую цепочку, на которой болталось нечто круглое, положил передо мной на стол и изрёк моё любимое многозначительное:

— Не работает.

Я повертела амулет в руках, задержав дыхание, переступила с ноги на ногу. Старалась скрыть нервное нетерпение. Но камень в круглой оправе оставался чёрным. Фух, пронесло. На секунду показалось, что он вот-вот выдаст меня. Не стоило так резко его хватать.

Типичный артефакт для ищейки, показывает хозяину, кто перед ним — гражданин или низший. Так в верхнем городе определяли нелегалов. Да, таких, как я. Каждый раз умиляюсь, когда мне подобные штуки приносят, и не надоедает.

Этим артефактам требовалась подпитка, только мастера об этом не распространялись. Поэтому удачливые воры, сцапавшие плохо лежавшую игрушку, часто не могли отгадать проблему, стоило добыче перестать работать. Сами же ищейки редко искали помощи у таких, как я, им проще было вернуться в бюро Комитета и выдержать насмешки там. Унизительно, зато бесплатно. Вором же мог быть кто угодно.