– Ваше предложение выглядит интересным. Но ведь что-то ещё?

– Я готов уступить вам треть кубатуры, если вы не станете вводить запрета на найм людей на ваши торговые корабли и в ваш сектор. При этом я своим словом и от лица империи готов дать гарантии, что ваша добрая воля не принесёт вам ущерба, а нанятые люди не станут заниматься военным и промышленным шпионажем.

Вольфар улыбнулся во всю зубастую пасть и ответил уже без раздумий:

– Это более чем щедрое предложение, и по вопросу найма как представитель Совета отцов кланов я вам сразу могу ответить: «Да». Что касается остального, то я с интересом передам ваше предложение. И даже если Совет решит повременить с ответом, я задействую ресурсы собственного клана. Между нами, даларцам давно пора указать на то, что выполнять соглашения, нарушая букву этого соглашения, не очень прилично.

Теперь заулыбались уже Ленард и Этна. Предложение принято, встречное условие – закрыть проход кораблям даларцев – тоже вполне приемлемо. Тем более заниматься этим будут их давние недруги вольфары, и к людям никаких претензий не возникнет. Ну а то, что на первых порах формально это будет «частная инициатива» одного из кланов, значения не имело.

***

Когда-то ещё в Академии внешнего корпуса один из сокурсников Ленарда пошутил, что, как и любое физическое тело, человек имеет три фазовых состояния. Утром, пока не умылся и не выпил кофе – газообразное, когда не проснувшиеся мысли разлетаются в разные стороны. Днём – твёрдое, чтобы успеть переделать все необходимые дела. Ну а к вечеру переходишь в жидкое и даже желеобразное состояние – именно так себя Ленард и почувствовал, оказавшись перед сном с Этной наедине. Причём с учётом сегодняшнего успешного разговора с аль-Кеорлом, совместно выступать на мероприятиях и спать на одной кровати им до самого отъезда делегации, то есть дней десять, не меньше. И если с утра он себе жаловался, что девушку не понимает, то сейчас к этому добавилось ощущение надвигающейся грозы, хорошо знакомое любому, кто участвовал в бою. Ещё не уверен, когда именно столкнёшься с противником, но уже точно знаешь, что до первого выстрела остались считаные минуты. И одновременно вела себя Этна ещё более чинно и благопристойно, чем вчера.

Ленард погасил верхний свет, оставив лишь ночник, и сел на кровать, когда девушка порывистым движением оказалась рядом. И пахло от её волос мятой и ещё чем-то, а ещё кожа плеча была такой горячей, что Ленард вздрогнул и задеревенел, настолько сильно его захлестнула жажда обладать этой женщиной. Чувство, пришедшее откуда-то из глубины веков, когда люди жили ещё в пещерах, без шелухи условностей и социальных отношений.

– Помнится, ты обещал мне исполнение одного желания. А ещё обещал отвечать честно и без утайки. Моим желанием будет, чтобы ты прямо сейчас ответил на один вопрос. Почему ты меня боишься и избегаешь, хотя я тебе нравлюсь? Учти, женщину в этом ты не обманешь. Я была по обе стороны любви, у меня были влюблённости, я сама ходила вокруг, не смея объясниться, и вокруг меня тоже ходили влюблённые парни, – заметив, как Ленард лихорадочно пытается что-то сообразить и придумать, она добавила: – Твои руки вчера тебя окончательно выдали.

– Если я совру…

– А вы не врите, ваше величество.

– Хорошо. Ты сама же и ответила. Ты знаешь, что в ссылку на Розенну меня отправили умирать? Лечения от моей болезни не существует, так все думали. Как оказалось, мои недруги ошибались. Благодаря одной неизвестной технологии на основе методик чуть ли не эпохи Федерации, я физически здоров и проживу до глубокой старости. Я согласился, зная, какую цену придётся мне заплатить. У всего есть цена, и цена моей жизни – абсолютная стерильность половых клеток. Не помогут никакие способы искусственного оплодотворения, – Ленард отвернулся. Он почти не соврал, а детали – виновато не «лечение», а превращение в идеального двойника принца даже на генном уровне – сейчас не важны.