Валиска пыталась помогать со сбором жилья, но в результате была наказана заточением до самого ужина внутри одной из оных. Выставили Ромуальда рядом как пост охраны, мы с приятелем пошли вырезать дёрн под кострище. Моя молодая супруга за это время успела благополучно избавиться от шортиков и футболки и щеголяла в лучах заходящего солнышка очаровательными изумрудными трусиками и топом. Видимо, Дюка она как мужчину серьёзно не воспринимала. Я решил на досуге узнать, почему. Потом объяснить, насколько это может быть провокационно.

Затем мы ещё какое-то время потратили на вкапывание треноги для котелка и установку гриля. Я подошёл к машине и по пояс забрался в багажное отделение. Выудил из-под горы всякого нужного и не очень хлама, две пятилитровых канистры с водой. Вскоре они перекочевали в хозяйственный блок. Взял в руки командирскую ложку, освободил из-под ареста изнывающее от скуки маленькое чудовище и принялся вместе с ней составлять котловую ведомость.

– Валиска, вот тебе наиважнейшая задача. Подсчитай, сколько банок нам понадобится на ужин из расчёта полбанки на один хрючий пятачок.

Домовушка задумалась надолго, что-то жуя губами и загибая и разгибая испачканные травяным соком пальчики на обеих руках. В результате процедуры оказалось, что нам понадобится восемь банок тушёнки. Я велел достать четыре и одну тут же вскрыл разбойничьего вида самодельным ножом, выточенным из инструментальной стали.

Отхватил полбатона, намазал на него имеющийся излишек мясных консервов и принялся расхаживать по территории лагеря, раздавая всем ценные указания и уписывая бутерброд за обе щеки под завистливые взгляды Альда.

Тем временем в котелке начала побулькивать крупяная похлёбка с тушёнкой, а на решётке гриля Валиска принялась печь сдобные лепёшки. Девчонка, как обычно, с головы до пят испачкалась в пшеничной муке.

Талька до ужина предавалась лени и безделью, нежась под ласковыми лучами солнышка и пробуждая во мне определённого рода желания. Ну, например: ущипнуть за что-нибудь выдающееся, пролетая мимо, или пощекотать босую пятку.

Алька пристроилась рядом на покрывале, умудрившись втиснуться в такой микроскопический купальник, что я всерьёз забеспокоился о сохранении его целостности. К слову сказать, он, как всегда, был гламурно розового цвета. В полной задумчивости дожевал свой командирский ломоть, сбегал к кладовочке на колёсах и добыл из неё неучтённый шоколадный батончик.

«Маленькая, красивенькая, домовитенькая» тут же, как акула, навелась на сладость, умильно вздыхая и старательно закатывая голубые глазки.

– Оставлю кусочек, обещаю, но получишь ты его только после ужина. Нечего аппетит портить!

– Дядя Риффсла, – попыталась канючить Госпожа Старшая Домовая, давя на жалость.

– Дядя Риффсла истаял как туман над озером, – парировал я и, достав из бардачка планшет, отправился инспектировать окрестности.

Обойдя загоравших дам по большой дуге, устроился поблизости от густых зарослей орешника. Обзор был потрясающий, особенно удалась одна фотография, на котором золотое обручальное колечко сверкало крупным планом. Подумал немного, выложил его на Талькином Фейсбуке с припиской: «Теперь это сокровище моё. Я вышла замуж, просьба не приставать. PS: просьба к жене клинья не подбивать! Нарушителям натяну левый глаз на правый. Подпись: муж Риффсла».

Затем целых пять минут с чувством выполненного долга наблюдал, как из ленты друзей исчезали всякие не вызывающие доверия личности мужского пола.

Так я и дождался одного пикантного момента. Алевтина, совсем забывшись, сняла верхнюю часть своего микроскопического наряда. В результате мне удалось сделать две фотографии потрясающего горного ландшафта. Тут меня разобрал спортивный интерес: как этим всем хозяйством справляется Дюк. Поодиночке или в комплекте. Решил не откладывать дело в долгий ящик, тут же подсоединился к его смартфону и переслал оба снимка с маленькой приписочкой: «Мармадьюк, а ты под ними не задыхаешься»?