Эти двое были элохимитами, то есть принадлежали к секте, почитающей Элохим, инопланетян – творцов человечества, и ожидающей их возвращения на Землю. Я прежде не слышал о подобной чуши, поэтому во время обеда как-то следил за разговором. В общем, они считали, что в основе всего лежала ошибка в греческом переводе Книги Бытия: слово «Творец» – «Элохим» – употреблено там не в единственном числе, а во множественном. В наших создателях не было ничего божественного или сверхъестественного; это вполне материальные существа, которые стояли на более высокой, нежели мы, ступени эволюции, умели совершать космические перелеты и творить жизнь; кроме того, они победили старость и смерть и жаждали поделиться своими секретами с самыми достойными из нас… «А-а, – сказал я себе. – Вот в чем морковка, меня, кажется, собираются доить».

Чтобы Элохим вернулись и открыли нам способ избежать смерти, мы (то есть человечество) должны вначале построить для них посольство. Нет-нет, не хрустальный дворец со стенами из гиацинта и берилла, а что-то простое, современное и симпатичное – но не лишенное комфорта, ведь пророк утверждает, что им очень нравятся джакузи (у них был и пророк из Клермон-Феррана). Строить посольство он собирался сперва в традиционном месте – в Иерусалиме, но там хватало своих проблем, соседских разборок – в общем, это пришлось не ко времени. Ожесточенная перепалка с раввином из Комиссии по мессиям (специальный орган в Израиле, отслеживающий подобные случаи) навела его на новую мысль. Совершенно ясно, что евреи обитают в неудачном месте. Когда создавалось Государство Израиль, то, конечно, думали о Палестине, но не только, предлагали и Техас, и Уганду: там тоже немного опасно, но не до такой степени. Короче, добродушно подытожил раввин, не стоит слишком зацикливаться на географических аспектах. «Бог вездесущ, – провозгласил он. – Все мироздание исполнено Его присутствия». («Я хочу сказать, – извинился он, – для вас – присутствия Элохим».)

На самом деле пророк так не считал: Элохим обитали на планете Элохим и время от времени совершали путешествия, вот и все; но он не стал ввязываться в новый географический спор, ибо беседа его вразумила. «Если Элохим, перемещаясь в пространстве, добрались до Клермон-Феррана, – подумал он. – Значит, на то была причина, возможно, это связано с геологическим характером данного места, ведь всем известно, что в зонах вулканической активности особая энергетика». Поэтому, объяснил мне Патрик, пророк после недолгих поисков остановил свой выбор на Лансароте, одном из Канарских островов. Земельный участок уже куплен, стройка вот-вот начнется.

А это, случайно, не прозрачный намек на то, что сейчас подходящий момент для инвестиций?

– Нет-нет, – успокоил он меня. – В этом смысле у нас все прозрачно, взносы минимальные, кто угодно и когда угодно может прийти и проверить счета. Если бы ты знал, что я иногда проворачиваю в Люксембурге для других клиентов (мы с ним очень быстро перешли на «ты»)… Нет, правда, если есть пункт, в котором мы неуязвимы, то именно финансы.

Допивая свой стакан кирша, я сказал себе, что Патрик пришел к оригинальному синтезу материалистических убеждений папы и астральных заскоков мамы. Затем последовал традиционный сеанс охоты на звезды.

– В-а-а-а-а-у! Круто! – воскликнула Фадия, увидев кольца Сатурна, и улеглась обратно в свой шезлонг.

Решительно, небо в этом регионе было очень чистое. Обернувшись, чтобы взять бутылку кирша, я заметил, что ляжки у нее раздвинуты, и в темноте мне показалось, что она запустила руку под юбку. Чуть позже я услышал ее участившееся дыхание. Итак, наблюдая звезды, Гарри думал о Христе-Омеге; Робер Бельгийский не знаю о чем, может, о плавящемся гелии, а может, о проблемах с желудком; а Фадия, та просто мастурбировала. Каждому – по харизме его.