— Олуа, Олуа! Да чтоб тебя, зараза. Вот почему я тобой не пользуюсь.

До самого вечера Эрих старательно гнал от себя мысли о выгибающейся в его руках Чаберли. Он нашел тысячу и одну причину, чтобы вызвать инструкторшу к себе в кабинет. Но так и не сделал этого. В конце концов, она худая некрасивая лошадь. Ну что за глупые мысли? Переспали и ладно. «Спасибо» он скажет в пятницу. Да. Этого достаточно.

***

На крыльце своего дома Илзе нашла мисс Чаберли. Инструктор сидела ровно в той же позе, что и несколько ранее Гарвести.

— Добрый вечер, миссис Чаберли, — Илзе дружелюбно улыбнулась, — а я конфет купила. И неслащеного печенья. Конфет что-то мне не хочется.

— Отравились? Добрый вечер.

— Да, можно и так сказать. А как вы?

— Не первый раз, — Чаберли пожала плечами. — Вы не спросите, отчего я вас не предупредила?

— Вы накапали в чай «отрицание», — Илзе не спрашивала, она была уверена.

— Да, не сразу. На вас могло не подействовать или подействовать в процессе, гм, эксплуатации.

— А вы?

— У меня все хорошо. Пригласите войти?

— Да. Проходите в гостиную, — Илзе припомнила старика, не пустившего ее в кухню. И решила играть по правилам эллов. Чтобы как-нибудь подбодрить Чаберли, через пару дней она, Илзе, предложит ей испечь что-нибудь вместе. Хотя это немного странно, учитывая, что кухня и гостиная разделены всего лишь высокой барной стойкой.

— А конфеты не убирайте, я буду. У меня уже иммунитет к подобным эмоциональным встряскам.

Илзе рассмеялась, и инструкторша тут же сконфузилась.

— У меня нет соленой воды, — Эртайн выглянула из кухни, — но могу положить вам соль.

— Зачем портить? Я пью соленую воду, потому что она полезная и бесплатная. А в гостях очень уважаю сладкий чай. — Чаберли помолчала. — Меня зовут Триш. Ну, на тот случай, если вы не знаете, Илзе.

— Вот тут я почувствовала себя неловко, — тихонько хмыкнула Илзе. — Хорошо, Триш так Триш.

Накрыв стол, Илзе присела на край дивана. В строгом эллском платье она чувствовала себя неловко. Словно натянула шкуру мертвой собаки и лает на прохожих. Но никто почему-то ей не верит.

— Вам идет, не стоит так дергаться, — сказала Триш и с удовольствием отправила в рот конфету.

— Неуютно.

— Это с непривычки.

Неловкий вначале разговор постепенно разгорелся, и обе преподавательницы с удовольствием обсудили проделки студентов и методы противодействия. Но Илзе так и не решилась спросить, отчего миссис Чаберли настолько тиха в институте.

— Если наладить контакт с учениками, — Эртайн улыбнулась, — это дорогого стоит.

— О том, какие выкрутасы устраивали ваши студенты буквально неделю назад, я слышала, — Чаберли поджала губы, и Илзе поспешно поправилась:

— Я не пытаюсь давать вам советы, Триш. Или критиковать. То, как вы ведете ваши занятия, — ваше личное дело.

— По привычке среагировала, — сконфузилась инструктор. — Я не люблю свою работу. У меня просто выбора нет.

Илзе промолчала. Ну не повторять же слухи, курсирующие по институту? Поэтому она встала и ушла на кухню — поставить еще чай.

Через два чайника чая и одну коробку конфет разговор застопорился. За окном стемнело, и Чаберли поднялась на ноги. Попрощавшись, она предложила Илзе заходить в гости. Если будет желание.

— Сейчас у меня много дел, — Эртайн улыбнулась, — но на следующей неделе выкрою время. Но и вы будьте готовы — я сделаю небольшой ужин в честь переезда.

— Хорошо, я люблю ужины, — улыбнулась Чаберли.

Следующие дни Илзе разделила между своим палисадником и библиотекой. Раннее утро и поздний вечер достались растениям, середина дня — знаниям. Хранитель пришел в буйный восторг, увидев Илзе на пороге библиотеки третий день подряд.