– Милая моя, – говорю я, пытаясь унять дрожь в руках и погладить ее по спине. – Мы тебя мигом залатаем, ясно? Будешь как новенькая! Хорошая моя…

Но она только свешивает голову почти до самой земли, с губ и боков капает белая пена.

– Простите за задержку, сэр, – говорит мистер Тейт мэру. – Мобильность армии пока оставляет желать лучшего.

Я бросаю взгляд на выстроенную в ряд артиллерию: четыре большие пушки на стальных повозках, запряженных уставшими быками. Пушки отлиты из толстого черного металла и выглядят так, словно хотят разнести тебе черепушку. Оружие – секретное оружие, – созданное на секретном заводе вдали от города (рабочих, видать, тоже держали подальше, иначе все услышали бы их мысли), чтобы в считаные секунды стереть «Ответ» с лица земли. Вот только теперь его используют, чтобы стереть с лица земли спэклов.

Эти безобразные махины сделали мэра еще сильней.

– Поручаю вам работать над этим, капитан. Уверен, вы прекрасно справитесь, – говорит мэр. – А сейчас найдите капитана О'Хару и велите ему отступать к подножию холма.

– Отступать? – удивленно переспрашивает мистер Тейт.

– Спэклы обратились в бегство. – Мэр кивает на почти пустой зигзаг дороги – остатки вражеских сил скрываются за гребнем холма. – Но кто знает, какие полчища поджидают нас наверху? Они перегруппируются и разработают новый план действий. Мы должны сделать то же самое.

– Так точно, сэр. – Мистер Тейт отдает честь и уносится прочь.

Я опираюсь на Ангаррад, прижимая лицо к ее горячему боку. Хотя глаза у меня закрыты, я все равно вижу в своем Шуме людей, спэклов, сражение, огонь и смерти, смерти, смерти…

– Ты молодец, Тодд, – говорит мэр, подъезжая ко мне. – Правда.

– Это было… – Я умолкаю.

Как? Как это было?

– Я горжусь тобой, – добавляет мэр.

Я поворачиваю к нему ошалевшее лицо.

Мэр смеется:

– Правда, горжусь! Ты не запаниковал в критической ситуации, не потерял голову. Твою лошадь ранили, но ты не позволил ей сдаться. А самое главное, Тодд, ты сдержал свое слово.

Я заглядываю в его глаза – черные глаза цвета речных камней.

– Это поступки настоящего мужчины, Тодд.

И он говорит искренне, ему хочется верить.

Но ведь с мэром всегда так, правда?

– Говори что хочешь, – цежу я, – все равно я тебя ненавижу.

Он лишь улыбается:

– Может, сейчас тебе в это не верится, Тодд, но однажды ты поймешь, что именно сегодня стал мужчиной. – Его глаза вспыхивают. – Сегодня ты изменился.

– Кажется, битва в самом деле утихает, – замечает Брэдли, глядя на проекцию.

Зигзагообразная дорога, ведущая к вершине холма и водопада, понемногу пустеет: армия мэра отходит к подножию, а спэклы бегут наверх, оставляя за собой голый склон. Армия Нью-Прентисстауна теперь видна целиком, включая неизвестно откуда взявшиеся пушки и новых солдат, начинающих перегруппировываться у подножия холма: они готовятся к новому бою.

А потом я вижу Тодда.

Я произношу его имя вслух, и Брэдли приближает картинку в том месте, на которое я показываю пальцем. Мое сердце замирает, когда я вижу, как он прижимается к Ангаррад… но он жив, жив, жив!..

– Это твой друг? – спрашивает Симона.

– Да, – отвечаю я. – Это Тодд, он…

Я умолкаю, потому что к нему подъезжает мэр.

И они разговаривают как ни в чем не бывало.

– А это разве не наш тиран? – уточняет Симона.

– Все сложно, – вздыхаю я.

– Да уж, – протягивает Брэдли. – У нас тоже сложилось такое впечатление.

– Нет, послушайте! – твердо говорю я. – Если вас когда-нибудь одолеют сомнения, если на этой планете вы не будете знать, кому доверять, доверяйте Тодду, ясно? Запомните это!