Он попробовал ещё раз, на этот раз делая зарубки на деревьях своим мечом, чтобы не сбиться с пути. Но через час блужданий он снова стоял на знакомой поляне. Словно Леший водил его по кругу, не давая выйти. Князь вывернул рубаху наизнанку, произнес обережные слова. И снова двинулся в сторону, как ему казалось, реки. И… вновь вышел на поляну.

Уже темнело. Солнце клонилось к закату, и тени становились длиннее. Светозар почувствовал, как холодок пробежал по спине. Он понимал, что ночь в лесу — не лучшее время для путника, особенно если этот лес явно не хочет того путника отпускать.

— Ладно, — вздохнул древлянин, — видно, сегодня дальше не уйти.

Он нашёл небольшую ложбинку между корнями огромного дерева. Место было укрытое, защищённое от ветра, и Светозар решил, что здесь можно переночевать. Он собрал немного сухих веток, пару камней, высек искру и развёл небольшой костёр, да устроился на ночлег.

Огонь трещал, отгоняя тьму и холод. Князь сидел, прислонившись к дереву, и смотрел на пламя. Мысли его были тяжёлыми.

— Что со мной происходит? — прошептал он, глядя на огонь. — Почему я не могу найти дорогу?

Лес молчал. Только ветер шелестел листьями, да где-то вдалеке кричала сова. Светозар закрыл глаза, чувствуя, как усталость накрывает его.

Утром он снова решил попытать счастья. Умывшись росой с травы, наскоро перекусил поздними ягодами, найденными тут же, и пошёл. Шёл долго. Лес то сгущался, то редел. А река так и не появлялась.

Князь уже совсем выбился из сил. Идти заставляло лишь то, что на поляну пока так и не вернулся. Может, и удастся ему отсель вырваться. Запнувшись о корягу, чуть не упал, выругался. Осмотрел разодранные штаны, покачал головой и сплюнул. Хотел было сделать шаг, как в этот момент мимо него пронёсся заяц. Обычный серый заяц. Светозар, наверное, бы и не обратил на него внимания, если бы следом за ним не скакала огромная деревянная колода на четырёх кривых сучьях. Быстро перебирая ими, она, казалось, играла с зайцем в пятнашки. Тот ловко отпрыгивал в сторону, и колода тут же закладывала резкий поворот, пытаясь догнать косого.

Князь встал и следил за их бегом, при этом открыв рот. И тут за спиной раздался скрипучий голос:

— Рот-то прикрой, а то муху споймаешь…

5. Игоша

Эгиль стоял на берегу, его взгляд был прикован к удаляющейся фигуре Светозара. Он хотел окликнуть его, остановить, но в последний момент передумал. Что толку?

— Оглашённый, как есть, — пробормотал домовой себе под нос, махнув рукой, поворачиваясь к остальным. — Чего ему спокойно не плылось? Ни с чего набросился. Бесы будто его треплют, — продолжил он, пожимая плечами. — А может, и тёмный бог подсадил ему в душу что чёрное, пока князь в Пекле торчал? Кто его знает.

Кикимора, стоявшая чуть поодаль, сплюнула на песок и, не сказав ни слова, направилась к драккару.

«Эти мужики вечно такие, — думала она, шагая по берегу. — Лишь бы кулаками помахать. Как будто других дел нет».

Свен, единственный, кто, казалось, уже забыл о произошедшем, спокойно проверял оснастку корабля.

— Впереди и так путь тяжёлый, — пробормотал он, поправляя свой короткий топор, висящий на поясе. — Ещё обо всяких древлянах переживать.

Норман вздохнул и подошёл к драккару.

— Ладно, — сказал он, обращаясь к остальным. — Поединок показал, на чьей стороне боги. А нам пора в путь.

Кикимора, уже стоявшая на палубе, бросила последний взгляд на берег. Светозара уже не было видно.

Эгиль поднял руку, давая знак гребцам.

— Гребём! — крикнул он.

Драккар плавно скользил по воде, оставляя за собой лёгкую рябь. Лес, где остался Светозар, уже скрылся из виду, и впереди виднелись знакомые очертания берегов, они проплывали тут каждый год. До Славутича оставалось совсем немного, и норман, стоя на носу, задумчиво смотрел вдаль.