Как только мой взгляд упал на отражение, распущенные чёрные волосы ожили и сами собрались сзади в свободный пучок, позволявший прядям, уходящим со лба назад, полностью прикрывать уши. Если в ковене мой дар только иногда позволял себе самовольничать, то теперь взял управление моим внешним видом исключительно на себя. Ни превращение на глазах у ошарашенной Эллы Гор, ни несколько предыдущих, когда я убегала от погони, совершенно не входили в мои планы.

Стоя перед зеркалом, ради эксперимента я распустила пучок, но он тут же снова собрался на затылке. Мне оставалось надеяться, что подобные метаморфозы впредь будут происходить вдали от свидетелей, иначе к погоне из ковена быстро присоединится инквизиция, и мне придётся проводить время не в жалкой хижине в Малграде, а в просторной и многоместной темнице. И, честно признаться, туда мне не хотелось совершенно.

Как только вся эта история с ковеном уляжется, я продолжу свой путь на юго-запад, а уж в моей родной Гимагонии у меня обязательно найдутся защитники. По крайней мере так мне хотелось бы думать.

Переложив в карман платья маленькое зеркальце и пожертвованный мне Эллой мешочек с деньгами, я, в полном обмундировании зельевара, спустилась на первый этаж и направилась к входной двери.

– Вы куда, хозяйка? – спросил Рамир, всё ещё развешивая принесённую им траву.

– В булочную.

– Без сумки?

А ведь он прав! Мой взгляд остановился на висевшем над камином небольшом котелке. Я вернулась, заклинанием стряхнула с него сажу и вместо сумочки надела на руку. Это не потому, что я сошла с ума вместе с моим даром, а потому, что котелок дополнял мой образ опытного зельевара. Ну, и ещё немного потому, что я боялась ходить по городу безоружной, а котелок выглядел, да и ощущался, достаточно увесисто.

Победно шествуя по улице, обрамлённой деревянными, похожими друг на друга домами, я взглядом выискивала вывеску булочной. Пройти мне пришлось почти до центра города, ведь все магазины располагались на торговой улице, где всё чаще начинали мелькать и каменные домишки.

У двери булочной я достала из кармана заранее подготовленное зеркальце и воззрилась на одолженное у Эллы Гор круглое, но миленькое личико. Хвала небесам, оно всё ещё было на месте! Я дёрнула на себя ручку двери и зашла в просторное помещение, в котором до головокружения вкусно пахло свежевыпеченным хлебом. Пройдясь взглядом по многочисленным полкам, я подошла к прилавку.

– Доброго времени суток, – поздоровалась я с булочником и маняще блеснула перед ним своим котелком, рекламируя услуги зельевара. – Мне, пожалуйста, батон и две, нет, три булки с повидлом.

Булочник, не торопился принести мой заказ и наблюдал за мной пристально. Возможно, своим внешним видом я заставила усомниться в моей кредитоспособности, поэтому демонстративно достала из кармана мешочек с деньгами, в котором лежали пожертвованные мне Эллой сорок рагров. Увидев гарантию платы, булочник оживился и тут же принёс заказанные мною батон и три булки.

– С вас сто тридцать три рагра, пятьдесят четыре рейга и восемь ринов, – сказал продавец.

От услышанного я чуть не выронила мешочек с деньгами – похоже, в этой булочной продавался самый дорогой хлеб во всей Ведарии. Хотя, что там Ведария! Обойди я весь материк, дороже хлеба всё равно бы не нашла.

– Почему так дорого?!

Он взглянул на меня удивлённо.

– Госпожа Гор, не притворяйтесь, что забыли обо всех продуктах, которые брали у меня в долг. А он, как известно, платежом красен!

– Кому известно, а кому – не очень… – я убрала мешочек с деньгами назад в карман. – У меня какой срок оплаты долга?