- Это не то, о чем я говорила. Подобное знание не принесет нашему делу никакой пользы. Да и разве мы с вами настолько близки, чтобы говорить о подобном?

Вопрос мой звучал грубо, особенно после слов хозяина. Но мне хотелось ясности.

Его высочество молчал. Из-за упавшей вниз челки мужчины я не видела его глаз. Руку он не отпускал, а сжал даже сильнее, словно я пыталась вырваться.

Если честно, то этот интерес принца застал врасплох. Моя частичная слепота была напрямую связана с меткой и способом от нее избавиться. Владельцу моей рабской печати этого нельзя знать. Да и не то, чтобы я горю желанием делиться обстоятельствами того, что случилось в прошлом. Оттолкнуть, наплевав на собственные слова о об обмене информации, оставалось единственным вариантом.

Пальцами другой руки я разжала захват принца. Бледное запястье успело покраснеть в тех местах, где еще мгновение назад его сжимал Филипп.

- В этом мире никому нельзя доверять, ваше высочество, - выплюнула я. Это было напоминанием и предупреждением. Не столько ему, сколько мне.

Не будь дурой, Лайла. Не пытайся быть с ним милой. Он тот, кто поступил с тобой так же, как и те люди.

- Лишний раз убеждаюсь, что люди не отягчены чувством благодарности, - бросает принц.

Только закрыв за собой дверь спальни мне удалось выровнять дыхание и прийти немного в себя.

Черт.

Благодарность? За что? За метку рабскую вместо виселицы – это же он имел в виду? Как я могу быть за нее благодарна?

А ведь я сегодня весь день пыталась быть дружелюбной. Но принц парой своих фраз привел меня в чувство. Верно. Отнюдь между нами не может быть никакого товарищества или дружбы. Одно только взаимовыгодное партнерство и холодный расчет.

А потому лучше мне обеспечить себе план побега.

Я коснулась своего травмированного глаза, разглядывая руку с печатью принца на коже.

«»»»

Остаток вечера и ночи я не выходила из спальни. Мне не хотелось встречаться с принцем или с людьми, которые на него работают. Все здесь чужие. Впервые с самого прибытия в империю мне было так одиноко, и оттого в душу еще глубже закрадывалось отчаяние и бессилие.

Не удивительно что новый день я встречала с темными кругами под глазами. Совершенно не выспалась. Боль в руке тоже была одной из причин.

Пожалуй, благодарной стоит быть только за выбор такого легкодоступного места…

В ванной умылась и сняв все чары, долго рассматривала свое настоящее лицо, каждую его черточку. Правый глаз уже не выглядел так ужасно, как только после ожога, но и ничего красивого в нем не было. Белесый зрачок почти сливался по цвету с белком глазного яблока, жутковато. Поблекшая розовая кожа, расплавленными неровными рубцами затянувшаяся вокруг. Ресниц тоже нет.

Я закрыла часть лица рукой. Черный здоровый глаз смотрел испуганно на отражение молоденькой девушки в зеркале. На ее щеках румянец после душа, светлая кожа лица была без изъянов, золотистые волосы, в которых заигрывало серебро, заплетены в перекинутую на плечо косу.

Мы можем разглядеть свои руки, ноги, пальцы, но чтобы увидеть лицо – обращаемся к зеркалу. Но как ни гляди и не вертись перед холодной гладью всевидящего стекла, окружающим мы видны гораздо лучше.

Девушка в отражении повторила мой уставший вздох и убрала руку. Теперь лицо было таким, каким оно и должно быть. Как две половинки одного целого. Не хочу показывать людям доказательство своей слабости. Но то, что не видно другим, не значит, что его нет. Как и то, что демонстрируется напоказ, не всегда правда.

Принца за завтраком не оказалось. Слава богу, - подумала я. Было бы слишком неловко есть с ним за одним столом после вчерашнего дня, наполненного событиями.