Я споро чистила картошку на обед, стараясь срезать кожуру тоненько, как учила мама. На часах почти восемь утра, Мурушка настряпала к завтраку сырников и заварила вкуснейший чай с бергамотом, которыми мы надеялись подавить рассветный бунт. Почему рассветный? Потому что с первыми лучами солнца, показавшимися из-за горизонта, немногочисленные постояльцы продерут глаза и вместо городской стены и западных ворот увидят лес и Столичный тракт, который многие старались избегать.

Задачка переезда вышла со звездочкой. Во-первых, селиться необходимо за чертой города – это обязательное условие для сохранения статуса-кво, чтобы ни одна канцелярская скрепка не посмела заявиться к нам на правах городской власти. За воротами каждый сам за себя и законы Парницы не работают, только общие законы страны. А во-вторых, немного проанализировав поведение и личность господина епископа, я рискнула сделать ставку на его человечность. И не прогадала.

– Права ты была, на Ратном тракте стража тележки с водой размещает и блок-посты мастерит, – буркнула Мурушка, получив весточку от старых гильдийских знакомых, привязанную к лапке дрессированной вороны.

Ворона негодовала на холод и чесала лапой умный клюв.

– Он должен был позаботиться о пути отступления для беженцев, – пожала плечами я, втайне радуясь, что Рэйн меня не разочаровал.

Останься мы на прежнем месте или ломанись дальше по тракту, нас бы взяли тепленькими и немедленно настучали Его преосвященству о скопище подозрительных лиц в «Колокольном перевале». Так ему тоже донесут, что видная с ворот таверна пропала, но на поиски требуется время.

– Чего это ты лыбишься?

– Ничего, – отмахнулась я.

Он даже учел, что большинство городских жителей и мелких гильдийцев скорее потеряются в лесу, чем выйдут на Столичный тракт, а потому великодушно подготовил альтернативный путь.

Сонный Чижик накладывал варенье в кашу, редко моргая на чашку с какао, ибо кофе пить мы ему пока что запрещали. Он единственный, кто пока даже не заметил перемен, пустым взглядом обозревая незнакомый лес через замерзшее окно. Я же алчным взглядом поглядывала на кофейные остатки в турке, которые удачно сочетались с медовым печеньем из закромов поварихи.

Хотя, судя по толстенному слою варенья, где грустно плавали две ложки каши, остатки кофе придется пожертвовать юному магу.

– Держи, – я жалостливо разбавила горечь сливками и сунула чашку клюющему носом пацану.

– Угу.

– Чего это ты не выспался?

– Угу.

– Чижик?

– Угу, – согласился он, растягиваясь на столе.

– Всю ночь как на иголках сидел, – шепотом поделилась повариха. – Тебя ждал и Истинному молился, чтобы дурного не случилось. Даже дар свой выжечь хотел, себя винил в твоем помешательстве. Пришлось успокаивать старым дедовским способом – коньяком в чае и угрозой ремня.

– Жестоко.

– Зато уснул как миленький. Менталистам легче всего себя покалечить, даже суетиться не надо, раз – и нет больше дара, только слюна по подбородку течет и исподнее мокрое каждый час.

К всеобщему удивлению я чувствовала себя совершенно нормально. Рыдать и резать вены от несчастной влюбленности не тянуло, бежать и прятаться в барсучью нору от страшного инквизитора тоже, а вот закончить мелкие дела перед наступающим новым годом показалось отличной идеей. Опять же «будем живы – не помрем», а нам еще подоходную декларацию за текущий год подавать, налоги платить и думать, чем себя занять в Истинную Троицу, работать-то нельзя будет.

Может, сувенирную продукцию запустить? А что, Парница неплохо справляется с туризмом, люди не забывают заезжать, дабы послушать самый большой колокол в стране и отстоять выходную службу, мы с этого даже приличных клиентов иногда имеем. Почему бы не выставить на стойку небольшие сувенирные изделия вроде праздничных или травяных свечей, саше, лубков с религиозными сюжетами и платков с вышивкой? А там, глядишь, и до кружек с тарелками расписными дойдем.