Адам, Деклан и его подружка ждали на площадке второго этажа наружной лестницы дома 1136-Монмут. Подружка, облаченная в трепещущие белые шелка, очень походила на Брианну, или Кейли, или любую другую из прежних подружек Деклана. Все они были блондинками с волосами до плеч и бровями, по цвету точно совпадающими с темными кожаными туфлями Деклана. Деклан, одетый в костюм, как полагалось для интернатуры в области политики, которую он проходил в выпускном классе, выглядел на все тридцать. Адам невольно задумался, будет ли он сам выглядеть в костюме столь же официально, или юность выдаст его и сделает смешным.

– Спасибо, что встретил нас, – сказал Деклан.

– Нет проблем, – ответил Адам.

На самом деле причина, по которой он согласился прогуляться с Декланом и Подружкой от Эглайонби, не имела ничего общего с доброжелательностью, а напротив, объяснялась грызущим подозрением. В последнее время у Адама возникло ощущение, будто кто-то… присматривается, что ли, к поиску силовой линии, которым они занимались. Он пока не очень понимал, каким образом облечь свои ощущения в четкую форму. Это был то взгляд, пойманный краем глаза, то следы ног на лестнице, не принадлежавшие вроде бы никому из учеников, то слова библиотекаря о том, что кто-то взял эзотерический текст сразу же после того, как он сдал его. Но ему не хотелось тревожить Ганси своими подозрениями до тех пор, пока он не установит все более определенно. Ганси и без того взвалил на себя немалую тяжесть.

И дело было вовсе не в том, что Адам не знал, шпионит за ними Деклан или нет. Он точно знал, что шпионит, но был уверен, что все его интересы сосредоточены вокруг Ронана и не имеют отношения к силовым линиям. Однако лишний раз присмотреться поближе было бы не вредно.

Подружка украдкой осматривалась по сторонам; от этого ее любопытство делалось еще заметнее. Дом 1136-Монмут представлял собой неприглядное, закопченное, мутноглазое кирпичное здание промышленного типа, выросшее на громадном пустыре, который когда-то занимал почти весь квартал. О первоначальном назначении здания говорила надпись на восточном фасаде: «ЗАВОД МОНМУТ». Но, несмотря на все старания, ни Ганси, ни Адаму так и не удалось выяснить, что именно производилось на этом заводе. Нечто такое, для чего требовались потолки высотой в 25 футов и огромные помещения, от чего на полах остались вытравленные чем-то пятна, а на кирпичных стенах – большие щербины. Нечто такое, в чем мир больше не нуждался.

На верху лестничного пролета второго этажа Деклан шепотом выкладывал Подружке на ухо все, что знал, а она нервозно хихикала, будто ей рассказывали пикантные секреты. Адам видел, что губы Деклана почти касаются уха Подружки, но всякий раз, когда Деклан переводил взгляд на него, он невозмутимо смотрел куда-то в сторону.

Адам очень хорошо умел наблюдать за другими так, что этого никто не замечал. Одному только Ганси иногда удавалось подловить его на этом.

Подружка указала в окно с треснувшим стеклом, выходившее на расположенную внизу стоянку; там на асфальте отчетливо чернели рваные дуги, оставленные колесами машин Ганси и Ронана, которым пришло в головы тренироваться здесь в выполнении «полицейских разворотов». Деклан сразу помрачнел: даже если бы все это было проделками Ганси, он все равно решил бы, что тут развлекался Ронан.

Адам уже стучал в дверь, но сейчас он постучал повторно – удар-пауза-два частых удара; условленный сигнал.

– Там может быть беспорядок, – предупредил он виноватым тоном.

Эти слова предназначались спутнице Деклана, поскольку сам Деклан отлично знал, в каком состоянии может находиться это жилье. Адам подозревал, что Деклан считает, будто этот беспорядок может приятно удивлять посторонних. Чего у Деклана нельзя было отнять, так это расчетливости. Сегодня он нацелился на целомудрие Эшли, и поэтому все, что предстояло сделать этим вечером, было разложено по полочкам у него в мозгу, даже краткий визит на «Завод Монмут».