Вдруг подумалось о том, что Настя однажды станет чудесной матерью… Если уж она с такой лаской обращается с чужим ребёнком, как она будет лелеять собственных. А как она будет красива и женственна, когда…

Взгляд невольно сместился на молчаливого Кайла, и  грёзы разбились о ледяную сталь ревности.

Его! Его детей она будет носить под сердцем! Она – чужая женщина. Когда же ты это поймешь, Ворон?

Чужая. Да. Но никого роднее нет в целом  мире…

Граю, наконец соблазнившись вкусной сдобой, тотчас оказалась рядом, прильнула, игриво протягивая ему пирожок – как же с папкой не поделиться!

Вот, кто у него есть. Дочь. Самая родная. Ради неё он и жить должен.

А Дэини… Это морок. Сказка. Сказка, которую он придумал, и до сих пор себя ей тешит. А как иначе? Ведь так хочется верить, что однажды у него снова будет право прикоснуться, поцеловать… Право любить её, не таясь. Морок… Но он готов сдаться во власть этого обмана, он давно в плену.

– Граю, а может, мы Наира поищем с тобой? Пойдём, погуляем?

Предложение Кайла прозвучало так неожиданно, что Эл чуть не поперхнулся откушенным пирожком.

Ушастика Ворон дома не застал, Фрейя обещала найти его и сказать про гостя, но пока лэгиарн не появился. И вот Кайл, словно почувствовал, что он тут лишний и сам решил уйти, да ещё и Граю увести, чтобы не слушала, о чём речь пойдет между взрослыми.

Всё-таки Кайл странный… Спасибо ему, конечно, за понимание и сочувствие. Но вот Эл бы никогда Настю не оставил один на один с… с тем, кто на неё глаз положил.

Кайл ведь не дурак, не слепой… Неужели он не понимает? Нет, не может не понимать. Особенно, учитывая, что Эл наговорил тогда, после воскрешения полукровки, когда он ему ещё по роже съездил.

Странное благородство. Или безразличие? Либо он Рыжей безоговорочно доверяет, либо… ему всё равно.

– Я тут тебе всё покажу, – Кайл невозмутимо продолжал убеждать Граю. – Наира найдём, он нас в одно местечко сводит, там его подружка живёт  – ланка…

Воробышек принять приглашение не спешила. Подозрительно нахмурившись, она посмотрела на Эла –  есть только один человек, которому она верит во всём и всегда.

– Ланка это кто? – уточнила у отца Граю.

– Это такая маленькая девочка, – подмигнул Ворон. – Только не человечек, а олень. Хочешь оленёнка поглядеть?

Потухшие глазки вспыхнули как фонари на ночной улице. Всё-таки она ещё такой ребёнок! Пообещай маленькое чудо – и горе на время забудется.

– Ну, иди тогда! – позволил Эливерт. – А мы тут поговорим немного. Граю, только от милорда Кайла ни шагу!

Воробышек закивала послушно, соскочила с лавки к Кайлу, но потом всё-таки вернулась, обняла Ворона, и лишь после этого со спокойной душой отправилась на прогулку.

***

Проводив мужа, Настя вернулась, прихватив с кухни бутылку вина и два кубка, поставила перед Элом на большой пень, заменявший стол в доме Наира. Да, такие разговоры иначе не ведут. Но Ворон только мотнул головой, давая понять, что это лишнее.

– Уверен? – удивлённо уточнила Рыжая.

– Граю не любит, когда я пью, – спокойно объяснил Эл. – Я тогда её непутёвого папашу Сильтина напоминаю…

Настя без возражений убрала  вино, только изумление на её лице проступило ещё ярче. И ещё что-то такое в глазах на миг блеснуло… уважение… или восхищение…

Или это ему только почудилось? С чего бы вдруг…

Хотя… Стоит ли удивляться её удивлению? Сколько он выпил на глазах у Рыжей? Достаточно, чтобы она сделала выводы. Наверное, считала, что он пьянчуга, который без бутылки и дня не проживёт. Ну, если есть, где её взять, эту бутылку. Не пил Эл только в те дни, когда они по лесам да пустошам слонялись.