Граю не поняла, о чём он говорит, и атаман пояснил торопливо:

– Меня вот Эливертом зовут. Друзья Элом называют. А на Севере, у самого Спящего моря, слово это означает «ворон». Так что мы с тобой – птицы вольные!

– Эливерт – ворон, – девочка нахмурилась. – А ты с Севера, Эливерт?

– Нет. Жил там. Давно. Ещё пока война не началась. Потом сюда перебрался, в Кирлию.

– Это хорошо, – рассудительно кивнула малышка. – На Севере живут злые люди. Там плохо. Но ты не злой, ты хороший!

Ворон усмехнулся невесело.

– На Севере, Граю, не только злые люди живут, но и добрые. Всякие… Как и везде, по правде сказать. Здесь тоже хватает разного дерь… в смысле, всяких злых людей. Люди… Они разные, Граю. В каждом есть хорошее и плохое. Пожалуй, я отвлёкся. Чего ещё хочешь?

– Может, чего-нибудь сладенького ей взять? – предложила Настя, с нежной улыбкой глядя на девочку.

Вот девчата! Они друг друга всегда без лишних слов понимают. Серые глазки Граю от слов Дэини засияли.

Эла уговаривать не пришлось: он быстренько крикнул вторую служанку, блондинку, шипевшую давеча на Граю. Но с этой стервой разговора дельного не вышло.

Вместо того чтобы предложить десерт, девка удивлённо скривилась:

– Вкусненькое? Милостивый эрр, да ведь это Граю, местная попрошайка! Стоит ли на эту побирушку деньги тратить? Гоните её, и все дела!

Эл никогда не бил женщин. Серьёзно. Никогда за всю жизнь. Но сейчас ощутил сильное желание, подняться и врезать хорошенько этой… Но ограничился лишь тем, что послал её подальше. Блондинка фыркнула сердито и немедленно удалилась, сообразив, что это ей же на благо будет.

– Проклятье на этот город! – прошипел Эливерт. – Значит, по-твоему, Граю, злые люди на Севере живут? Да чтоб их всех вурдалаки сожрали! Здесь! Здесь живут плохие люди! Всюду они живут. Твари бессердечные! Ребятёнку кусок хлеба пожалели… Чтоб они в Бездну провалились!

– Эл, уймись! – вздохнув тяжело, одёрнул его Наир. – Зачем при ребёнке?

А Ушастик прав – не надо ей про всё это дерьмо слушать, ещё вся жизнь впереди – нахлебается. Эл неумело погладил девчушку по спутанным волосам, и Граю разомлела под его ладонью как маленький котёнок.

– Прости, цыплёнок! Погорячился. Не люблю, когда люди себя хуже зверья ведут.

Голос атамана дрогнул, в горле запершило. Да что же это такое? Ну чего ты раскис, Ворон? Подумаешь, дитё мелкое! Ты что детей не видел?

К счастью, тут к их столу припорхнула Риланн, и Эл на время взял себя в руки. Похоже, новые подружки Эливерта хорошо знали друг друга. Риланн кивнула девочке по-свойски.

– Здравствуй, Граю! Эрр Эливерт желает ещё чего-нибудь?

– Вот, совсем другое дело! – довольно заулыбался Ворон. – Золотце моё, скажи-ка, найдётся ли в вашем заведении что-нибудь действительно вкусное, сладкое, на десерт для этой юной миледи?

– Так, так… На десерт… Есть пироги с яблоками, мёд с орехами… О! Наисвежайший пирог с клубникой, украшенный взбитыми сливками.

Это было как раз то, что надо! Граю засияла как солнышко. И Риланн убежала на кухню за сладким чудом для малышки.

Пока ждали пирог, Эл всё смотрел на Граю, а девчушка не спускала с него восхищённых сверкающих глаз. И со странной горечью и нежностью, атаман вдруг подумал, что за всю его жизнь никто и никогда не смотрел на него с такой искренней любовью.

Разве что, мама… Если он не придумал своё счастливое детство.

А вот у этой девочки нет даже счастливого детства. Что она делает здесь? Где её мама? Где отец? Как она очутилась здесь совсем одна?

Как невыносимо хочется сделать так, чтобы она всегда улыбалась так, как сейчас – светло и солнечно! Чтобы не знала страха, голода и бед! Маленький птенчик, воробышек. Ей не выжить в этом мире бессердечных взрослых. Как хочется спасти, уберечь, защитить…