Дворянин взял корзинку и вручил её Варваре.

– Прими это от меня, коли слова твои правдивы.

– Это всё? Но, сударь…

– Меня зовут Александр Луговский. Бери и ступай, пока я не передумал… тебя наказывать, – он снова усмехнулся, потому что не хотел этого говорить, но по-другому она не возьмёт сдобу.

– Но… так много.

– Они не ворованные, верно? Я сам отдаю тебе эту корзинку. Фива ещё состряпает, она в этом деле хороша. Ну! Ступай же!

Варвара попятилась, а у двери Александр вдруг окликнул её снова.

– Садовница, говоришь?

– Садовница, – кивнула Варя и стукнулась пяткой о порог. – Ой!

Александр не сдержал улыбки. Какая забавная девушка, подумалось ему.

– Ты где живёшь-то?

– За рекой, – Варя не знала, где находится, но поскольку она пришла сюда из рощи, то проще было сказать, что дом её находится за рекой, ибо так оно и было.

– Знаешь заброшенную церковь в Ковенском переулке, среди деревянных построек?

– А то как же! Знаю.

– Раньше там была приходская церковь, но разворовали её, а батюшка скончался от хвори непонятной. За ней не приглядывали. Так и стояла она никому ненужная. Я решил её привести в надлежащий вид. Так вот, сад там никуда не годится. Возьмёшься за эту работу? Буду платить тебе каждый день.

– О, сударь, вы так любезны.

– Приходи завтра на рассвете к церкви.

Варя от счастья с трудом сдерживала улыбку. Обняв крепко корзинку с булками она выпрыгнула на улицу.

– Я приду, сударь! Приду!

Изба из круглых неотесанных брёвен, крытая соломой стояла на пригорке среди таких же, себе подобных. Редкие берёзки да осинки тянулись к небу. Земля у крыльца протоптана, ни травинки там не проросло. Двор Варя подметала время от времени, поэтому мусора нигде не было. Слева – два столбика и натянутая на них веревка, на которой сушилось бельё.

Варя бедром толкнула скрипучую дверь, вбежала в избу, напевая себе под нос весёлую песенку, и поставила корзину с булками на шаткий деревянный стол. Затем повернулась к печке, на которой лежала её матушка.

Летом печь была холодной. Варя затапливала её лишь для того, чтобы хлеба напечь. Только для теста мука нужна, а она давно кончилась. Вот и простаивала печь без дела, а матушка грелась под одеялами, если замерзала.

– Смотри, что у меня есть! – весело сказала Варя, подавая булку матери.

Та присела, в недоумении глядя на аппетитную сдобу.

– Что это! Господи, помилуй! Неужто ты…

– Не волнуйся так, маменька. Эти булки мне дал один дворянин.

Мать за сердце схватилась. Мариной её звали. Здоровой была, в поле работала. А теперь с постели не вставала, исхудала от хвори.

– Откуда же дворянин-то взялся? Ты ведь в рощу ходила за ягодами.

– Ходила. – Варя разломила булку и откусила, а потом стала жевать с большим аппетитом. – Что со мной приключилось, не поверишь.

И она пустилась рассказывать матушке свою забавную историю, раскачиваясь на тяжелом табурете.

Марина не одобрила поступок Александра.

– Не нужно было брать эту корзину, дочка. А вдруг этот дворянин неприличный и попросит у тебя какие-нибудь неподобающие вещи сделать.

– Ну что ты, маменька! Он в церковь меня позвал. Работа там имеется. Я этот хлеб отработаю.

– Работа? Да в церкви?

– Она заброшенная. Ты знаешь эту церковь, маменька. Раньше помнишь, когда я маленькая была, мы туда на службу ходили по воскресеньям. А потом батюшка помер, и церковь никому не нужная стала. Так вот тот дворянин хочет восстановить её. А я садом займусь. А что? Благое дело! И голодать не будем, а вскоре в церковь ходить начнём. И ты поправишься, маменька.

– Ох, не знаю, Варька. Осторожней будь. Богатым нельзя доверять. Как с тем купцом было, а?