Но где-то глубоко внутри Аня уже знала, что это никакой не квест. Да, легко было ввести её в заблуждение, зная, как сильно девочка любит всё паранормальное и потустороннее, но шутить над этим… Нет, родители не пошли бы на такую подлость. Елена говорила правду, Аня чётко чувствовала это, как чувствовала, что не надо ехать на юбилей маминой подруги два года назад: они попали в аварию и чудом отделались синяками. Не надо выходить из дома в тот субботний день, потому что по возвращении домой обнаружили, что в их отсутствие прорвало трубу, и они затопили три этажа под собой. Срочно нужно забрать из гаража чемодан со старыми семейными фотографиями, потому что ночью бомжи устроят там пожар. Чувствовала, что не надо записываться на это пробное тестирование по алгебре, а сдать экзамен на листочке, по старинке.

Аня всегда чувствовала опасность. Но не всегда умела распознавать, что именно пытается донести до неё внутренний голос. Она пыталась научиться этому, скупая порой сомнительные книжки в эзотерических лавках, но нигде не находила ответ. А теперь ей чётко показалось, что ответ сам нашёл её. Что он лежит прямо перед ней, стоит только протянуть руку и взять.

Параллельный мир, иное измерение. От этих слов в голове оживали мифы и легенды, а по телу бежала мелкая дрожь. Разве не чего-то такого Аня всегда искала? В какой-то момент ей даже показалось, что было бы слишком хорошо, окажись мамин рассказ правдой. Словно ей больше не нужно носить маску глупой пустышки, а можно стать наконец кем-то бо̒льшим. Тем, кто давно прятался глубоко внутри и лишь робко рвался наружу.

После обеда Аня сидела с родителями в машине. Отец вёз их по знакомым улицам города и привычно ругался со светофорами. Елена же раскрыла сумку, выудила из неё бумаги и протянула дочери. Аня с опаской взяла их и пробежалась глазами: «разрешение Кивер Анне Дмитриевне на въезд на территорию Валдарии из РФ посредством биомолекулярного портала».

– Я гражданка Валдарии, и мои ближайшие родственники, то есть вы с Димой, имеете право передвигаться между мирами, – объяснила Елена. – Но тебе нужно подписать разрешение, так как ты в первый раз, а ещё договор о неразглашении. Ни одна живая душа не должна ничего знать о Внутреннем мире. Ну, ты понимаешь.

«О нет, мама, я совсем не понимаю!» – хотелось крикнуть Ане, но вместо этого она тяжело вздохнула и покосилась на отца в зеркало заднего вида.

Тот был спокоен, если не брать в расчёт его вечного раздражения на других автолюбителей. Будь здесь что-то неладно, папа ни за что не промолчал бы. У них всегда были очень тёплые отношения, свои секретики и приколы. Дмитрий Кивер баловал свою единственную дочь и всё ей позволял. Теперь Ане казалось, очень даже зря, но она точно знала, что он любит её больше всех на свете. Нет, ей ничего не угрожает, это очевидно как и то, что они только что проскочили на жёлтый, и папа опять получит штраф.

Аня взяла у мамы ручку и, сама не веря в то, что делает это, подписала все бумаги.

В конце концов, машина остановилась возле ветхого одноэтажного здания, напоминающего старую советскую пристройку. Это уж точно была не психбольница. Последние сомнения Ани на этот счёт развеялись, едва они оказались внутри. Вместо ветхих стен и неприятного запаха их ждал просторный холл с мраморным полом и такой же мраморной стойкой, за которой сидела девушка с массивным малахитовом ожерельем на шее.

Елена протянула ей заполненные бумаги и три паспорта.

– Не волнуйся, мышонок, – произнёс Дмитрий и обнял Аню за плечо. – Когда твоя мама привела меня сюда в первый раз, я был уверен, что это розыгрыш. Но когда увидел, как она… В общем, сама всё скоро поймёшь. Чем быстрее, тем лучше.