Эдвард с силой сжал губы и грубо распечатал конверт:
«Привет, Эдвард, звоню тебе уже какую неделю, но никак не могу застать дома. Твоя мама говорит, что ты в отъезде. Есть к тебе срочное дело, поэтому позвони мне как можно скорее.
Я всё ещё не исчерпал поток благодарности в твой адрес и помню, что ты сделал для нас с Адель. Надеюсь, ты уже не злишься. Как говорят в Падании: «Настоящий друг стоит сокровища!»
Всегда преданный тебе Рафаэль Рабвель»
«Преданный тебе», Гордон так и видел взамен этих слов – «предавший тебя».
Что же Рабвелю могло от него понадобиться? Ещё до того, как эльф распечатал письмо, он был уверен, что разорвёт его и не станет отвечать, неважно, что именно так поспешно хотел сообщить ему Рабвель. Но теперь, когда письмо было прочитано, и каждое слово и каждый слог буквально кричали задорным и весёлым голосом Рафаэля, имевшим столь же сильное чарующее воздействие, как и голос его матери, Эдвард всё больше и больше смягчался, попадая под некие чары, суть которых он прекрасно знал, будучи сведущим в делах духовных, но по неведомой ему причине бороться с которыми не хотел.
– Что ж, будь по-твоему, Рафаэль, – зачем-то прошептал он вслух и постучал в комнату хозяйки квартиры.
Елена Стомина была очень серьёзной немногословной девушкой, простоватой на вид. Гордон уже знал, что помимо основной работы логопедом в детском саду, в выходные Елена подрабатывала официанткой в ресторане. Она всегда была уставшая и невыспавшаяся, казалось, всё вокруг даётся ей с трудом. Эдвард то и дело ловил обрывки её телефонных разговоров с подругами, где она жаловалась на трудных детей в садике, конфликты с родителями или на пьяных клиентов в ресторане. Эдварду порой было жаль её, жаль её душу, которую он читал как открытую книгу.
В тот момент в Советском Союзе перестройка уже началась и копить деньги было не так стыдно, как десятилетия назад. Елена, несмотря на редкое общение со своим отцом, живущим в Валдарии, унаследовала не только внешнее сходство с ним, но и более либеральные взгляды на жизнь, совершенно несвойственные комсомолке, которой она, несомненно, была. Так что Елена не стеснялась мечтать о лучшей жизни. Её отец был бы рад оказать дочери любую помощь, но девушка гордо её отвергала, бессознательно проявляя тем самым солидарность с решением матери, вычеркнуть его из их жизни.
– Вы что-то хотели? – Елена оторвалась от чтения газеты, когда мужчина вошёл в её комнату.
– Я могу позвонить от вас?
– Конечно, – девушка указала на телефон, стоящий на журнальном столике, и уже хотела было выйти, чтобы не мешать беседе, но Гордон попросил её помочь разобраться с международным кодом, который Рафаэль указал на обратной стороне письма.
– Звонок в Ардхон, да ещё и заграницу? – девушка подняла брови. – Не думаю, что ГТС сможет это осуществить.
И всё же она набрала 9-ку и, дождавшись ответа оператора, назвала необходимую комбинацию цифр. Эдвард надеялся в глубине души, что звонок окажется невозможным, но их, как нарочно, быстро соединили, и из трубки раздались гудки. Гордон почувствовал, что у него всё внутри похолодело, прежде чем услышал голос Рафаэля, искажённый помехами.
– Ну, наконец-то, Эд! Мы уже беспокоились. Где ты?
Это «мы» пронзило Гордона как удар шпаги насквозь.
– Уехал по делам. Что за срочность, что-то случилось?
– Всё в порядке, мы пока задержимся в Пада̒нии. Дело такое: недавно приехала мать Адель со своим братом, и он рассказал мне кое-что интересное. Знаешь такого учёного Антона Костина? Так вот, у него есть закрытая программа для инвесторов с очень большой ставкой. Господин Ста̒лвин говорит, что прибыль будет колоссальной. Я сразу же подписал с ним контракт через своё доверенное лицо и хочу предложить тебе присоединиться к нам. Читал в газете, что ты теперь всерьёз занялся бизнесом и не пропускаешь ни одну конференцию по инвестициям!