Что же, пора наверстать упущенное.
Она прошла к лифту, спустилась на два этажа и подошла к двери, выкрашенной разводами в лиловые тона. Постучала.
Контекст Олега
В душевой кабине просел пол.
Любила Наташа поплескаться от души, вот и прогнило дерево. Впрочем, в этом доме без конца и края что-то портилось, барахлило или вовсе исчезало. Вчера, например, пропали огурцовые грядки. С вечера были – утром нету. Помидорные осталась, а на месте рядков огурчиков – неподнятая целина. Сколько ни моргал растерянно Олег на строптивый огород, сколько ни бегал кругами – огурцы не вернулись.
Порой Олегу казалось – это все делается специально, чтобы жители без работы не остались. Только кем делается? Грядку пришлось снова вскапывать, семена – засеивать. Потом ещё и Наташа со своим ноутом… Говорит: страница Вконтакте не перегружается. А как она перегрузится без интернета? Он что смог – то и сделал, в конце концов, его возможности не безграничны. И вообще, если бы он хоть понимал свои возможности… Но, как бы там ни было, надумать некий предмет – хоть светильник, хоть ноутбук, хоть дерево с булками – это одно, а всемирную паутину из ничего соткать – совсем другое. Это слишком даже для столь странного места…
Впрочем, Наташа успокоилась. Принялась писать на «стене» статичной страницы Вконтакта сообщения и сама же на них отвечать. Какие-то философские рассуждения о «настоящем» и «ненастоящем». Дово-о-ольная! Ни одного плохого комментария. И пускай. Меньше под ногами болтаться будет. Из-за душа, опять же, не возмущается – некогда…
А он может спокойно заменить прогнивший деревянный пол конструкцией из труб, пенопласта, цементно-песчаного раствора и нержавеющих металлических пластин. Сверху предполагается резиновый коврик. Что-то раздобыл у соседей, один раз пришлось заглянуть к маме Лейле – за сварочным аппаратом и аккумулятором к нему. Сваркой Олегу заниматься не приходилось, но к аппарату прилагалась инструкция. И только он разобрался с принципами действия зверь-машины, как почуял чьё-то присутствие, даже в ушах тренькнуло. Олег замер над «сваркой» с узкой трубой в руке, медля, прежде чем оглянуться. Неужели Наташа устала от странички, а он не успел…
– Она не устала. И в этом её проблема.
За спиной стоял Илькин. Мысли он читает, что ли? На каком-таком основании? Возникло жгучее желание развернуться и ка-а-ак дать трубой. Но он сдержался, осторожно положил железяку на землю. Обернулся.
– Она ничего не делает, – продолжил тем временем Илькин. – Здесь так нельзя. Кто не работает, тот…
– Не ест?
– Нет. Пропадает. Исчезает из нашего мира. Совсем.
– Что ты несёшь? Ты нас домой обещал вернуть через месяц, помнишь? Прошёл уже твой месяц!
Илькин грустно посмотрел в сторону дома, туда, где росло хлебное дерево.
– Разве вам здесь плохо? Это хорошее место. Ты здесь прижился. Даже более того. А вот Наташа… Месяц – время, которое можно здесь жить, бездействуя.
– Не понял. Ты что… Ты всё врал про возвращение домой?
– Олег, отсюда не возвращаются. Только развоплощаются.
– Чушь какая-то. Мы что – мертвые? Мы в раю? Или в аду?
– Ни там, ни там. Мы – в хорошем месте.
– Ещё раз повторишь про «хорошее место» – по зубам дам, – процедил Олег. – Вытащи. Нас. Отсюда. Верни домой. Ты обещал.
– Здесь ваш дом. И если хочешь, чтобы Наташа жила с тобой долго и счастливо – уговори, заставь её работать. Хоть как-нибудь.
Олег сидел на сварочном аппарате, прижав к вискам ладони. Илькин исчез по своему обыкновению – то есть, внезапно и не прощаясь. Видимо, за зубы испугался. Он почти всегда появлялся и растворялся в воздухе неожиданно, кроме того, Олег даже не знал, где его искать в случае чего. В доме мамы Лейлы сыночка никогда не наблюдалось, отдельного дома у него не было. Во всяком случае, Олег не раз обойдя посёлок вдоль и поперёк, ни разу не встречал жилища черноглазого. Соседи на вопрос: «Где его искать?» – отвечали: «Он сам тебя найдёт». Не в небесах же он обитал? Хотя, с этого станется.