, – мало кем оспаривается в настоящее время (за исключением, может быть, лишь тех психоаналитиков, которые оспаривают метапсихологическую теорию Фрейда в целом). Но и в начале XX века то, что энергия есть некая единая сущность всех процессов во вселенной, считал не только Зигмунд Фрейд. Академик Бехтерев писал, что «все превращения материи и все формы движения, не исключая движение нервного тока, представляют собой ничто иное, как проявление мировой энергии…»59.

Илья Пригожин в середине XX века показал, что для описания процессов развития, роста и старения живых организмов можно и нужно использовать критерии термодинамики. В соответствии с его теоремой, в стационарном состоянии продукция энтропии внутри термодинамической системы при неизменных внешних параметрах является минимальной и константной. Если система не находится в стационарном состоянии – она будет изменяться до тех пор, пока скорость продукции энтропии или диссипативная функция системы не примет наименьшего значения. Теорема Пригожина сводится к утверждению, что в процессе возрастных изменений в живом организме происходит непрерывное снижение интенсивности теплопродукции. Согласно теории Пригожина-Виам, во время развития, роста и последующих возрастных изменений происходит непрерывное старение системы, выражающееся в уменьшении удельной скорости продукции энтропии, и многочисленные экспериментально полученные данные хорошо подтверждают это60. Непрерывное уменьшение функции внешней диссипации происходит по определенной кривой, которая в термодинамике называется «креод» (рис. 1).

Каждый новый организм начинает свое развитие в точке А с максимально высоким уровнем удельной скорости продукции энтропии и заканчивает его в точке В с ее минимальной скоростью. С термодинамической точки зрения совершенно невероятно, чтобы отдельно существующая система, которой является зародыш, растущий организм или взрослое животное, на каком-либо отрезке креода могла бы иметь нулевой, а тем более – положительный гомеостаз. В период созревания половых клеток идет процесс аккумуляции энергии, которая в момент их соединения начинает высвобождаться: сначала быстро, а затем все медленнее и медленнее. Поскольку в течение жизни энергия живой системы постоянно и хронически снижается (разряжается), постольку гомеостаз живой системы имеет отрицательное значение. Хотя такое понимание термодинамики живых систем появилось еще в конце XIX – начале XX века61, оно, как можно убедиться на примере работы Шмидт-Хеллерау, до настоящего времени не является общепринятым. Наличие двух фаз в существовании организма – созревания и инволюции – создает иллюзию увеличения общего количества энергии организма в первую фазу и снижения ее только во вторую фазу. Лишь в XIX – XX веке появились люди, на которых безуспешно просил указать Сенека: «Укажешь ли ты мне такого, кто ценил бы время, кто знал бы, чего стоит день, кто понимал бы, что умирает с каждым часом»62.

Август Вейсман (при жизни Фрейда) утверждал, что зигота способна в результате последовательных делений в течение жизненного цикла произвести лишь определенное число клеток, после чего организм неизбежно умирает. Эти идеи Вейсмана были переведены на язык термодинамики Максом Рубнером, который считал, что закон сохранения энергии можно и нужно применять ко всем живым системам и что живая система способна осуществить лишь определенное число физиологических функций. Рубнер доказал, что трата энергетического фонда начинается сразу же после первого деления оплодотворенной яйцеклетки, и каждый физиологический акт приближает живую систему к ее концу. Онтогенез живого организма стали сравнивать с работой заведенных часов, завод которых осуществляется в процессе оогенеза и сперматогенеза, а запуск происходит в момент оплодотворения. В процессе жизни свободная энергия живой системы, то есть расстояние неравновесного состояния молекул системы от равновесного положения, все более и более уменьшается.