Я даже постанывал, кажется, упуская контроль. Терзал пухлые губы, посасывал языком, покусывал в нетерпении. Крупная дрожь волнами проходила по телу, так сильно хотел.

И Марина сдалась. В какой-то момент приоткрыла осоловелые глаза и я услышал её благословенное «пожалуйста».

- Пожалуйста, что? – жестко прорычал, прикусив ушную раковину и обводя эрогенные точки языком.

Контроль девчонки дрогнул, и она простонала моё имя.

25. 6 книга нашего литмоба

И еще один горячий альфа из литмоба "От альфы не сбежишь"

КАИН

"Невинная игрушка зверя", авторы Салиева Александра и Анастасия Пырченкова

https://litnet.com/shrt/uDrz

26. Глава 17. Бог секса

~Зверь~

Давай, моя хорошая. Уж мне ли не знать, как больно зависнуть перед самым оргазмом, не в состоянии переступить грань.

- Пожалуйста, - провыла девчонка, подавшись вслед за моей рукой, упрямо игнорирующей ее текущее лоно.

И запах её дурманяще-терпкий становился все острее. Кабина лифта пропахла нашим сексом, хотя секса еще даже не было. Каким же кайфовым будет трах, если обоих так прет от простого петтинга.

- Скажи, - потребовал я, сжимая основание ноги и не позволяя сучке сомкнуть колени и усилить трение. – Прямо скажи.

Она задыхалась. Постанывала и кусала свои пухлые губы, пытаясь сдержать слова и стоны. Притом извивалась, как кошка, а жилка на шее пульсировала все быстрее.

Очень близка. Вот-вот капитулирует.

Но от моих слов поволока желания в глазах резко сменилась яростью. Маринка уставилась на меня так, будто убила бы, не раздумывая, будь у нее в руке пистолет.

- Потрогай меня, чертов ублюдок! – прорычала как взбешенная фурия, аж испарина на висках выступила.

Ногтями впилась в мои предплечья, добравшись до кожи, и меня от ее откровенной похоти обожгло нестерпимой ответной жаждой.

- Я трогаю, - прошипел, безжалостно игнорируя клитор.

Тебе не переиграть меня, глупенькая. Слишком большая разница в возрасте. И воля у меня куда крепче твоей, несмотря на стояк.

Маринка сопела сквозь зубы, такая горячая и страстная, что аж голову вело куда-то в бессознательное.

Хотелось развернуть, нагнуть вперед и резким движением натянуть, кончив как мальчишка, с одного толчка. Разрядить в нее всю обойму и насладиться узостью щели.

А потом ебать у стены до звезд в глазах и сорванного голоса. Чтобы стоять потом не могла.

Но тогда обвинения в насилии обретут реальную основу.

- Пожалуйста, - зажмурила Марина глаза, в уголках которых выступили слезы, - прошу…

- Сучка, - прорычал я, ненавидя откуда-то взявшуюся тяжесть в груди. Сосущее ощущение в солнечном сплетении.

Это что во мне такое дернулось, жалость? Эти слезы в ее глазах что-то внутри меня вывернули.

Я мог ее сломать, ничего не стоило прогнуть невинную девочку под свои потребности. Заставить ее признать влечение и трахать до самого утра самозабвенно. Плевать, что назавтра она возненавидит меня еще сильнее.

Два последних месяца и так были пыткой, и сейчас я просто желал получить свое.

И мог.

Но не хотел так, не против воли. А чтобы она сама от меня плыла, как в юности.

Провожала влюбленными глазами, когда я к ее отцу в дом приходил. Глазами, в которых с каждым месяцем меркла надежда на взаимность, сменяясь разочарованием и унылой тоской.

Вот так хотел. Чтобы смотрела с обожанием и сама мне все позволяла. Чтобы мое внимание казалось ей манной небесной. Куда это делось?

Не дождалась, сука. Повзрослела и разлюбила. И это меня в ней люто бесило.

А слезы вызвали необъяснимую дурноту. Я себя тем самым злодеем почувствовал, которого она во мне все последнее время видела. И почему-то это задело сильнее, чем я ожидал.