Ну, то есть до этого момента я не совершала никаких странных для обычной себя поступков. Но вот этот вот… не знаю, чем и назвать сей лихой заезд на Вереске… Как вообще можно внятно объяснить, что порыв был неосознанным, однако как будто абсолютно моим собственным выбором? При этом выбором совершенно диким, просто невозможным для меня. Бешеная скачка оставила в душе неизгладимое впечатление.

Я боюсь высоты. Это ведь трудно забыть, да? Даже самой небольшой и в любом проявлении. Доведись мне увидеть парящий в небе парашют или какую-нибудь панораму на экране телевизора, например, вид с моста вниз – паническая атака гарантирована. Одним словом, даже во сне я не могла бы помыслить о том, чтобы взгромоздиться на коня и уж тем более гонять на нём по полям.

А здесь такое! И что это было? А был это, граждане, необъяснимый восторг и полное отсутствие страха. Как будто и не гнездилось во мне никаких фобий. И вообще, я на том Вереске родилась и выросла.

Думала, после таких открытий больше вовсе глаз не сомкну. Но вышло всё наоборот.

Тем более что обещанный знахарь так и не приехал. Посыльный вернулся с известием, будто местный лекарь ушёл куда-то на дальнюю заимку, где собирал свои травы. И будет неизвестно когда. Кого-то там оставили дожидаться целителя, а я, переполнившись эмоциями и впечатлениями, рухнула в постель и отключилась.

Борнео прибыл рано утром. Надо сказать, весьма вовремя.

Я как раз проснулась в той же кровати, в которой засыпала, простите, «во сне», и пребывала в шоке от данного обстоятельства. В наступившем моменте мне бы совсем не помешала какая-нибудь успокоительная травка. Ибо, как я не надеялась вчера, а с пробуждением ничего не изменилось.

Знахарь наверняка был очень стар. Седые, немного волнистые волосы его, как обручем стянутые на голове простой тесьмой, опускались ниже плеч. И составляли единое целое с хорошо прочёсанной густой бородой и усами. Словно обрамляли белым светом лицо с довольно грубой кожей и глубокими бороздами морщин.

Длинные брови, круто взмывавшие вверх и в стороны над переносицей старца, живо напоминали пару раскрытых птичьих крыла. Глаза густого карего цвета смотрели из-под них на меня спокойно, дружелюбно и о-очень проницательно. Лично мне вот этот его взгляд сразу показался каким-то… не знаю, подозрительным. Хоть вроде бы и не сулил никакой опасности.

Лиззи осталась на кухне хлопотать о завтраке для всех, включая экзотического гостя. А мадам Эмелина, которая была здесь кем-то вроде домоправительницы, пришла вместе с Борнео. И прихватила с собой блондинку Сьюзен на случай срочных поручений.

- Доброго дня, госпожа Марта, – удивительно сочным басом негромко поздоровался местный доктор. – Как вы себя чувствуете сегодня?

Дед, как будто не очень рассчитывая на ответ, присел на услужливо подставленную Сьюзен табуретку и взял мою ледяную руку в свои большие, тёплые ладони.

Я так и не поняла, что он делал дальше. Точнее, в чём заключался «осмотр пациентки». Старик просто смотрел мне в лицо и слабо шевелил губами. Может быть, пульс считал? Тогда это была более чем странная техника данной диагностики.

Мадам с горничной начали уже изрядно волноваться (да и я с ними), когда Борнео отпустил мою кисть и снова заговорил:

- Вы позволите осмотреть ваши раны?

- Да там вроде бы ничего существенного, - неуверенно сообщила я, тем не менее заголяя перед стариком колени и локти.

- Это большая заслуга вашего конюха. Он успел вынести свою госпожу до того, как огонь добрался до тела. Однако дым вас… - дед снова глянул на меня коротко и остро. – Сразил. – договорил он.