Люди совсем притихли. Стушевались. Опускали головы. Не смели поднять взгляды. Минула щепка зловещей тишины. Ребенок, хвала небесам, уже успокоился.

— Я повторю только еще один раз. Чья была идея убить эту семью? — все так же спокойно произнес десница, но он знал, как действует на окружающих. Обычно он пытался как-то замаскировать ту силу, которая непроизвольно изливалась из него, до дрожи пугая подчиненных. Да, он имел определенную репутацию, но не только из-за нее его боялись. Маг заметил, что очень многие чувствуют рядом с ним себя неуютно. Так было всегда. Возможно, дело в его некромантии. Не каждый мог выдержать близость столь темной ауры. Сущности. Как ни назови, а он не был простым человеком. Некоторые ощущали это лучше, некоторые — хуже. Но почти на всех он действовал устрашающе с самой юности.

Но сейчас это пришлось как нельзя кстати. Он ощущал страх этих людей. Тот будто лип к его коже.

Молчание продолжалось. Ревность, прожигающая его вены, не только вернула физические силы, но и словно восстановила магические. Веренир знал, что потом об этом пожалеет, но все же выхватил взглядом одного из мужиков, стоявших в первом ряду, и поднял руку.

Логовец сделал несколько шагов вперед. Глаза его в ужасе расширились. Он как будто не хотел этого делать. Впрочем, так и было. Десница притянул его к себе. Это не внушение или что-то подобное. Нет, только грубая магическая сила, которой он тянул незнакомца в свою сторону.

— Кто? — снова спросил он.

Некроманту показалось, что мужчина готов лишиться чувств, настолько бледным стало его лицо. Однако он не вымолвил ни слова. Не знал или не хотел говорить. Если ли разница?

Веренир резко сжал пальцы в кулак. Логовец упал на колени, хватаясь за горло. Лицо его прямо на глазах багровело. Он судорожно пытался сделать вдох, но ничего не получалось. Десница видел, как его медленно покидает жизнь, и где-то в глубине души радовался этому.

— Веренир, хватит, — тронула его за плечо Исха. — Умоляю, перестань!

Она говорила очень тихо. Однако что-то в ее тоне отрезвило его. Он разжал кулак. Мужчина упал ему в ноги безвольным мешком. Из его груди со свистом вылетало дыхание.

— Они не скажут, слишком напуганы, — ведьма и сама говорила с дрожью в голосе. Неужто и она боялась его?..

Веренир и сам понимал, что сейчас никто не признается даже под страхом смерти.

— Именем Великого князя! — возвысил он голос, чтобы услышал каждый. — Отныне ваше поселение на особом контроле. Если я, княжеский десница, узнаю о любом самосуде, будь то даже простая уличная драка, виновный будет отвечать передо мной лично. Лично, — он снова обвел глазами каждого, кого мог видеть. — А если я не найду виновного, то ответите вы все. До единого. Не искушайте судьбу. Ясногорящим клянусь, еще одно безобразие в вашем городе, и на нем не останется камня на камне.

Тишина повисла настолько густая, что Верениру на миг показалось, что он оглох. Но нет, он слышал тяжелые удары своего сердца в висках.

Тело не испытывало благодарности за то, что он столь часто сегодня использовал магию. Но суровые времена требовали суровых поступков. Голова немного кружилась. Он покачнулся. Исха, кажется, почувствовала это, потому что сделала к нему еще один шаг. Теперь она стояла к нему вплотную, поддерживая его. Потом они поговорят, и разговор будет не самый простой, но сейчас, при всех этих людях, она поддержала его. Снова. Хотя он остро ощущал ее недоумение и недовольство.

4. Глава 4

Ранним утром следующего дня они выехали в Вольмиру. Обратно добирались гораздо большим составом. И не так быстро, потому что Исха уговорила своего старого знакомца Статруна ехать вместе с семьей в столицу. Насколько успел узнать из их разговоров десница, дела у старика в лавке после сожжения ведьмы шли крайне плохо. А все из-за того, что логовцы знали: тот дружил с Исхой. Поэтому не было ничего удивительно в том, что тот, собрав пожитки в несколько телег, тронулся в путь вместе с ними.