— Стою… — я демонстративно облокотился на перила. — Кто таков? Человек божий, обшитый кожей. Степаном зовут. А пожаловал с самым простым намерением. Поесть бы чего, да поспать под крышей. Если не с кем, то можно и одному… — решил закончить речь немудреной шуткой.

Мужик с копьем ухмыльнулся, оценил шутку. На вид ему было лет под тридцать, а глубокий шрам на левой щеке указывал, что и жизнь довелось повидать разную. Небось, и под чужим кровом ночевать приходилось. Да и в чужих кроватях тоже.

Зато тот, что с мечом, уже в возрасте — о чем свидетельствовала обильная седина в волосах и бороде — наоборот, насупился. Видимо, в хозяйстве не только жена имеется, но и дочь, может, даже несколько, в том возрасте, когда за ними глаз да глаз нужен. И появление разудалого чужака в деревне его не слишком обрадовала.

— А откуда пришкандыбал? — проворчал соответствующим тоном. — Что-то не припомню в наших краях такого молодца?

Когда не знаешь, что сказать, лучше всего предоставить возможность собеседнику самому найти нужный ответ. Так что я лишь плечами пожал, вздохнул и махнул рукой позади себя…

— А-а… — протянул хмурый. — Так ты из того купеческого обоза, что намедни рядом с деревней ночевали?

Зачем возражать? Но и торопиться с подтверждением не стоит. Мало ли, как там в прошлом дела сложились. Может, у деревенских к тем купцам какие претензии имеются? Так что тянем паузу… Молчание, оно не только золото, но и здоровье сэкономить может.

— А ведь я говорил вашему старшему, что не стоит через Темный лес идти. Неспокойно там нынче… — сам продолжил разговор крестьянин. — Так нет же… не послушал. Путь хотел сократить… И как? Сократили?

Оп-па… А вот и моя легенда вырисовывается. Говори, родной… не останавливайся.

Еще одно пожатие плечами, и крестьянин продолжает в том же духе. Ведь нашему человеку кушать не надо, лишь бы над другим посмеяться. Себя мудрее и опытнее почувствовать.

— Сам-то ты как уцелел? Сбежал?

Гм… Неприглядную роль мне отводят. Соглашаться или возразить? Пока думал, заговорил тот, что со шрамом.

— Не тушуйся, браток. В такой ситуации сбежать — не трусость, а благоразумие. Супротив жархуна не всякий рыцарь сдюжит. Да и то, если верхом и в хорошем доспехе. А ваши кольчужки ему на один клык… что гнилое полотно.

Еще информация. Жархун… Не знаю, что это, но надо запомнить.

— Это да, — неожиданно сменил гнев на милость старшой. — От остальных, небось, уже и косточек не осталось… Ладно, чего уж. Проходи, Степан. Гостем будешь. Прогнать того, кто живым из такой передряги ушел, сестры не поймут.

Еще и сестры какие-то… Запоминай, запоминай. Тут не вуз, тут за пропущенную лекцию «хвостом» не обойдется — как бы головой заплатить не пришлось.

— Ты, Борей, возьми его к себе на ночь. Все равно бобылем живешь. А хата большая… Да и погуторить двум наемникам, небось, найдется о чем.

— Спасибо… — наконец-то и я смог рот открыть, особо не опасаясь накосячить. — Я и в стодоле могу, на сене. Не обязательно в хате.

Судя по удивленным глазам, все-таки, что-то не то ляпнул и поторопился исправиться.

— Всяко лучше, чем в лесу под елкой.

— Это да, — со знанием дела согласился Борей и прикоснулся свободной рукой к шраму. — Знамо дело… Ну, пойдем, что ли… Степан? Оголодал небось?

— Есть маленько, — согласился я скромно, но предательский живот издал такое урчание, что глухой бы услышал. Зато все напряжение, витавшее в воздухе, исчезло мгновенно.

— Оно и видно, что маленько, — засмеялся седой. — Шагай, давай…

2. Глава 2

— Ты место хоть найти сможешь? — спросил Борей, идя чуть впереди, показывая дорогу.