- Обещаю вам, батюшка, что приложу все свои усилия, чтобы не допустить этого! – воскликнула я с большей, чем можно было ожидать, горячностью.

Сир Альвин внимательно посмотрел на меня из-под насупленных бровей и, пожевав сухими губами, пробормотал:

- Говоришь, скучала по Бейлю, а? И по мне тоже?

Я кивнула, заставив себя растянуть губы в примирительной улыбке.

- Ладно, хватит болтать! – вдруг крикнул сир Альвин. – Идём уже в дом!

Я облегчённо выдохнула: кажется, гроза миновала.

12. Глава 10

Перед тем, как последовать за хозяином Бейля в дом, я набралась смелости и рассказала ему о рыцаре, которого мы нашли на дороге и который сейчас ожидал нас в повозке вместе с Самсоном.

- Как, говоришь, его зовут? Рэндольф де Мерадэ? – спросил сир Альвин и сосредоточенно нахмурился, вспоминая. – Не сын ли он дюка Ромуальда де Мерадэ?

- Да... наверное, – неуверенно отозвалась я, пожав плечами. А что ещё я могла сказать, будучи абсолютно неосведомлённой в том, кто кому кем приходится?

Зато Герард вдруг воскликнул с неудержимым порывом:

- А ведь правда! Как же я сам не вспомнил?! – Он хлопнул себя ладонью по лбу. – Яснейший дюк Ромуальд де Мерадэ! Превосходнейший человек! Род Мерадэ один из самых древних и знатных в Альсидском королевстве, а сир Ромуальд де Мерадэ некогда был первым советником короля Вильфрида – отца нашего нынешнего правителя. Говорят, его так уважали, что он расхаживал по улицам Лаведана без всякой свиты, разговаривал с простыми людьми, как равный, и что при нём все подданные короля жили и трудились в полном согласии. Сира Ромуальда называли хранителем законов и порядка; даже служители Священной Триады заискивали перед ним...

- Это было давно, мэтр, – резко прервал адвоката сир Альвин. – Былая слава Ромуальда де Мерадэ канула в безвестность вместе с его именем – после его отставки, которая незамедлительно последовала за смертью короля Вильфрида. Ну, а нынешний первый королевский советник, сир Вигмар из Леонната, вот уже два года сохраняет свою неофициальную власть главного человека в государстве. Хотя он и стоит за троном, король Гольфрид без него не принимает ни одного важного решения. Между нами говоря, у меня есть подозрения, что именно Вигмар настоял на браке короля Гольфрида и дамы Эстрильды из дома Рокаберти. Ходят слухи, что первый королевский советник и сам принадлежит к этому дому: якобы он – бастард сира Амбруаза, главы дома Рокаберти. И, если это правда, стало быть, Вигмар приходится братом нашей королеве.

Адвокат взглянул на говорившего с видом заговорщика, который вдруг встретил единомышленника, и, понизив голос до шёпота, сказал:

- Я слышал, будто сир Вигмар метит на альсидский престол, или, на худой конец, регенство: в случае, если королева Эстрильда родит своему супругу сына – наследника престола.

Последние слова Герарда заставили меня насторожиться. Я поняла, к чему клонит адвокат: ведь регента при несовершеннолетнем наследнике престола назначают лишь тогда, когда на троне нет законного правителя. Если сведения Герарда небеспочвенны, значит, можно предположить, что королю Гольфриду осталось жить ровно до того дня, как у него родится сын.

«Ну и дела творятся в Альсидском королевстве! – мысленно воскликнула я. И потом подумала: – А чего ты хотела? Ещё ни один королевский двор не обходился без интриг!»

Я никогда не видела короля Гольфрида и понятия не имела что он за человек, но мне почему-то стало его жалко. Хотя Джанина, останься она на своём месте и в своём теле, вряд ли разделила бы мои чувства. Разве можно проникнуться сочувствием к тому, кто одним лишь росчерком пера приговорил тебя к нечеловеческим пыткам и даже к смерти?