Публика на концерт, что и говорить, явилась престранная. В основном это были, разумеется, молодые люди в индийских одеждах – девушки в сари, парни в длинных просторных рубахах и дхоти****. На лбу у каждого красовался священный знак - тилака, печать сообщников, принадлежащих к "слугам Кришны". Некоторые носили на шее цветочную гирлянду или бусы.

Всем гостям по древней ведической традиции раздавалась освящённая пища – прасад. Вера с большой опаской оглядела предложенное ей угощение: вид, цвет и запах были слишком уж специфическими. Илья как раз куда-то отлучился на минутку, и ей не у кого было проконсультироваться на предмет безопасности подаваемых здесь блюд. Ну а мало ли, что туда намешали... Она слышала, что кришнаизм – самая настоящая секта, куда заманивают неопытных и неискушённых людей. В конце концов она решилась отведать лишь десерт – сладкий шарик под названием "ладду".

– Не бойся, диди*****, – ласково кивнул ей один из наголо обритых юношей в индийской одежде, заметив следы сомнения на её лице. – Это всё вегетарианские блюда. Они приготовлены преданными – с любовью, только из чистых продуктов. Такая пища полезна не только для тела, но и для души…

– Чистые продукты – это какие? – с подозрением уточнила Вера.

– Вегетарианские, конечно же. Мы не употребляем в пищу ни мяса, ни рыбы. Ведь вкушая продукты насилия, мы сами неизбежно становимся его соучастниками. Это ожесточает сердце. А жестоким сердцем невозможно понять и постичь Бога…

Вера вежливо откусила кусочек сладости и прожевала. Было довольно вкусно.

– Нравится тебе здесь? – улыбаясь, спросил кришнаит. – Чувствуешь ли ты, как тут светло, спокойно и радостно?

Вера собиралась с мыслями, не зная, как бы поделикатнее ответить, но, к счастью, положение спас вернувшийся Илья.

– Ты что, вербуешь девушку? – возмутился он с ходу. – С ума сошёл, ей всего четырнадцать. Рано ей ещё вникать в ваши харирамы!

– Знакомиться с учением никогда не рано. Даже наоборот – чем раньше, тем лучше, – наставительно покачал головой парень. – Многие наши дети едва ли не с самого рождения воспитываются в сознании Кришны. Они никогда не пробовали мяса, мы устраиваем для них вайшнавские праздники в соответствующих традициях, разыгрываем сценки из жизни Господа…

– Извини, братец, – отозвалась Вера. – Наверное, я пока не готова влиться в ваши стройные ряды. Во-первых, я слишком люблю мясо…

– Это поправимо! – горячо перебил её он. – Могу тебе дать посмотреть видеокассету, где наглядно показано, какие ужасы творятся на бойнях.

Илья рассмеялся.

– Гос-с-спади, ну Вера не в розовых очках родилась, она прекрасно знает, что котлеты и сосиски не растут на деревьях... Едва ли просмотр видеозаписи потрясёт её до основания.

– А знаешь ли ты, – игнорируя Илью, обратился кришнаит исключительно к Вере, – что никто из целой группы детей, которых однажды привели на экскурсию на бойню, впоследствии так и не смог взять в рот ни кусочка мяса?

– Тот, кто притащил детей на бойню – идиот, – отрезала Вера. – Почему бы в таком случае не водить всех с младенчества поглазеть на роды? Уверяю, эти малыши от шока размножаться в будущем точно не захотят.

Очевидно, кришнаит понял, что Вера сейчас совершенно не готова к продуктивному конструктивному диалогу, и потому лишь кивнул с печальным смирением:

– Что ж, спи... Твоё время ещё не пришло.

Когда он отошёл, Вера переглянулась с Ильёй, и они оба прыснули от смеха. Тут только она заметила, что друг явился не один – рядом неловко переминался с ноги на ногу симпатичный парень. У него были светлые волнистые волосы до плеч и простодушная широкая улыбка ребёнка, какая-то нездешняя, но не как у кришнаитов – с привкусом безуминки, а скорее как у иностранца. Так оно и вышло: парень оказался бельгийцем.