Не знаю, как долго продолжались бы наши «катания», если бы на помощь не явился Красавчик Инг.

– Какими судьбами? – спросила я, осаживаясь в изнеможении на палубу.

– Кричали, – коротко ответил серфингист, втаскивая скулящего от страха старика на борт «Удильщика». Перекинув гостя к моим ногам, Инг перелез и сам. Мне осталось только молиться, чтобы во тьме они не рассмотрели главный секрет нашей лодки.

Тут на палубу «Селедки» вылез заспанный парень. Потянулся, кривя в зевке рот.

– Папа? – спросил он, с удивлением взирая на нашу компанию. – Ты как там оказался?

Красавчик взял у меня из рук багор. Правда, ему пришлось с силой разжимать мои пальцы. Я все еще пребывала в шоке. Закинув крюк на соседнюю лодку, Красавчик подтянул ее. Теперь я понимала, как происходит абордаж при захвате судна.

– Забирай, – приказал Инг растерянному сынку, поднимая пьяного папашу за шкирку. – Скажи этой девчонке спасибо. Она не дала тебе осиротеть.

Я сняла шляпу капитана и вытерла рукавом вспотевший лоб. Кряхтя поднялась и пошла в каюту. Меня сейчас мало интересовало, уронят пьяницу при перетаскивании с судна на судно или нет. Я полностью обессилила. Я бухнулась на кровать, не снимая бушлата, и закрыла глаза.

14. Глава 13, в которой я узнаю о себе много интересного

Утром я проснулась от пения птиц. Потянулась. Заметив висящий на вешалке бушлат, нахмурилась. Сняла и не заметила? Как оказалось, сняла еще туфли и аккуратно поставила возле ночного горшка. Ого! Сарафан тоже стянула, оставшись в одной рубашке. Он висел аккуратно расправленный на стуле. Сверху покоились мои шерстяные чулки.

Черт, да я самая настоящая сомнамбула!

Заглянув в печь, не погас ли огонь, поставила чайник и, почесываясь, вышла на палубу. Лохматая, в одной нижней рубашке. Кроме выщербленных досок по правому борту, следов вчерашнего вторжения я не обнаружила. Не нашла и трупа селедочника у подножия колокольни, что значительно подняло настроение. Вернется капитан, пожалуюсь ему, что и в воздухе «Удильщику» находиться небезопасно. Шляются тут всякие. Лучше бы оставил корабль на постоялом дворе.

– Доброе утро! – услышала я со стороны капитанского мостика. Медленно развернулась, уже зная, кого увижу.

Красавчик Инг сидел, прислонившись спиной к штурвалу.

Плечи серфингиста накрывал шерстяной плед, который я умыкнула из логова капитана. Рядом лежал «Шторм». Вернее, все, что осталось от огромного парусника.

– Что вы здесь делаете?! – моему возмущению не было предела. Еще один лазутчик узнал тайну нашего корабля.

– Стерегу твой сон. После происшествия с капитаном «Селедки» у тебя случилась истерика. Ты плакала и жаловалась мне, что едва не сделалась убийцей. Не мог же я бросить в беде подвыпившую женщину.

– Ах! Да что вы себе вздумали! – я от наглости незваного гостя топнула, но, облазав губы, почувствовала на них сладость вина. – Да, я выпила вчера три рюмки вишневки. Может быть, четыре. Но они не превратили меня в размазню, разу уж я сумела удержать на крюке багра селедочника.

Мутная память тут же подсказала, как я мочила слезами камзол человека, который постукивал меня по спине и шептал: «Все обошлось. Не плачь. Все живы и здоровы». Я схватилась за ворот нижней рубашки и сжала его в кулаке, понимая, кто меня вчера раздел.

– Да-да. Я даже поначалу решил, что разнимал поссорившихся собутыльников.

– Уходите немедленно! – зашипела я, пальцем показывая на колокольню. – Сейчас вернется Рут Талбах, и вам несдобровать.

– Вот и вся благодарность? – поднял брови Красавчик Инг, стаскивая с себя плед. – Может, все же назначим свидание? Ты мне должна.