Нехотя приступила к приготовлениям. А что было делать, если сумки уже почти все собраны. Заперлась в ванной, предварительно потребовав вызвать алена Гнорна. Долго разглядывала себя в зеркале. Раньше я часто думала, что если бы мне от природы досталась более ярка внешность… Наверное, пришла пора узнать, что тогда было бы. Разве позволю я обижать юную алиру с разбитым сердцем? Она и так достаточно страдала и поплатилась за свои чувства. Не мне нужно бояться этой встречи, а тем кто довел влюбленную девушку до такого трагичного финала. Да, Велиары здесь больше нет, она не сможет постоять за себя или отомстить. Но есть я – я старше, не росла как тепличный цветок и прошла через похожее предательство. И я сделаю все, чтобы эти хладнокровное твари пожалели обо всем. О каждой ее слезинке. Каждой секунде, которую она провела в полете над городом, а потом и над лесом. Осознавая, что это конец. Отдавая отчет, что продолжать жить хуже, чем умереть. Держись принц Ренадин Л’Тиригос! Я не Велиара, и ты очень быстро поймешь это. Вот только я не боюсь больше этого, потому что… Потому что пришел лекарь, и он сейчас напишет все, что я велю.

Пригладила, гладко убранные в косы волосы, оправила подол дорожного платья, взяла с раковины тонкие, отороченные мехом перчатки. Выгляжу словно монашка или вдова, но очень юная и крайне привлекательная.

Алер Гнорн не пожелал сдаться сразу. Он упорствовал, убеждая меня, что родители в курсе моего состояния. Но мне было этого мало, я хотела письмо, написанное под диктовку. Когда поняла, что упрямый мужчина не поддастся на уговоры, попросту легла в постель. Мариса и доктор переглянулись и уставились на меня вопросительно.

– Никуда не поеду, – пролепетала деланно-слабым голосом. – Так и передайте папеньке и правителю. Я все еще больна и не чувствую в себе сил для длительного путешествия.

Не такого уж длительного – ехать всего несколько часов. Но какая разница, если без письма Гнорна я и с места не сдвинусь.

– Но, алира! – возмущенно выдохнула Мариса. – Что вы такое говорите? Нам опаздывать нельзя! Никак! Это, может быть, последний шанс!

Ох, я не сдержалась и закатила глаза. Моя подружка-горничная такая наивная… Никакой это не шанс, просто Велиара зачем-то понадобилась Ледяным. И мне самой любопытно, что там стряслось, но… Без «справки» я никуда не поеду. Пусть Гнорн при мне напишет, что потеря памяти хоть и временная, но полная. Просто буду показывать ее всем, кто косо посмотрит. Мол, вот – все со мной хорошо, просто ничего не помню.

Еще минуты три ушло на бесполезные уговоры. Я только спокойно пожимала плечами, потом сняла обувь и накрыла ноги покрывалом. Сработало – Гнорн и Мариса замолчали. Лекарь уныло почесал в затылке и попросил у горничной бумагу и перо. Сел за мой туалетный столик и с обреченным видом принялся писать.

Дважды пришлось переписывать, потому что врачеватель никак не хотел сформулировать так, как я задумала. В какой-то момент Мариса присоединилась к моим настойчивым просьбам, и письмо все же было дописано. Я аккуратно сложила листок и убрала за подкладку платья. Гнорн вышел, даже не попрощавшись. И все же я была права – Велиара сильно понадобилась при дворе, иначе лекарь не стал бы подставляться. Уверена, он что-то подозревает и давать официальное заключение о потери памяти не планировал. Но алира Брайдос должна приехать в столицу несмотря ни на что…

Вскоре мы сели в карету, запряженную четверкой чалых лошадей. Посыльный лично закрыл дверцу и вскочил на запятки. Я поначалу удивилась – не слишком холодно, чтобы ехать снаружи, а не внутри? Но вскоре все поняла. Гонец сел в карету, как только мы покинули земли отрога. Опасался нападения? Наверное, небезосновательно…