Усольцев стискивает зубы.

Мне кажется, или его глаза заблестели, а на лице появилась грусть?

— Я беру вас на испытательный срок, Вероника. Проявите себя в течение двух недель, и я погашу ваш долг перед бывшим мужем полностью. Я очень рассчитываю, что мне не придётся жалеть о принятом решении.

Сердце учащает свой ритм, и в висках появляется сильная пульсация. Мы с Усольцевым смотрим друг на друга, и я готова в это мгновение расцеловать его, но в ту же секунду понимаю, что он ещё пожалеет о согласии… Когда узнает, что Соня моя дочь, и к нему она точно не имеет никакого отношения. Совершенно никакого. Опускаю голову и отвлекаюсь на подошедшего к столику официанта с ароматной едой. Вот теперь у меня появился аппетит, и я готова съесть всё, что молодой парень принёс, потому что скоро увижусь со своей малышкой.

Вот только внутри появляется неприятное ощущение, что я поступаю, как мой бывший: смотрю в глаза человеку и готовлюсь вонзить ему болезненный нож в спину.

8. Глава 7. Виктор

Глядя на Веронику, я не мог понять, что именно опечалило её. Вроде бы она мечтала получить эту работу, но как только я положительно ответил, мгновенно помрачнела. Неужели, рассчитывала, что я откажу? Или сказала мне не всю правду? Покоя не даёт и мысль, что Шолохов делал в медицинском центре?.. Могла ли Ника сообщить ему, что будет там и назначить встречу?

После того, что случилось в моей жизни, я не могу всецело доверять кому-то. Больше уже я не стану открывать кому-то душу. Хватит. Горький опыт научил, что всем вокруг плевать на твоё распахнутое сердце.

— Вероника, всё в порядке? — спрашиваю я, а она вздрагивает и кивает.

— Я надеюсь, что оправдаю ваше доверие.

Наказание или дар, но я слишком тонко чувствую людей. Сейчас я вижу, что Вероника подавляет внутри какие-то страхи. Она пытается быть откровенной со мной, но в то же мгновение мне кажется, что скрывает самое главное. Именно это отягощает её душу, мучает, рвёт изнутри. Вот только что это? Я был уверен, что она говорит правду о своём отношении к Шолохову и связи с ним.

— Мне тоже хотелось бы верить в это. Меня слишком часто предавали в этой жизни. Не хотелось бы в очередной раз получить неожиданный удар по голове.

Вероника приоткрывает рот и тут же закрывает его. Она хватает вилку и приступает к еде, а я всё думаю — почему я оставил её? После заверений психолога, что такая женщина точно не подойдёт на роль няньки моей дочери, я должен был сразу отказать, но не смог. Внутри подсказывало что-то, что я делаю верный шаг.

Телефон звонит, и я напрягаюсь, видя на экране имя бывшей жены.

Алла.

Хочу сбросить, но не могу этого сделать. Возможно, она звонит, чтобы обсудить детали нашей сделки. Мне нельзя держать её на расстоянии сейчас. К сожалению, от этого зависит будущее маленького человечка.

— Простите, Вероника. Я должен отлучиться ненадолго.

Встаю из-за стола, нажимаю на кнопку ответа и спешу выйти из кафе.

— Витя, дорогой, как твои дела? С дочкой справляешься? Не устаёшь с ней? — щебечет Алла, а в её голосе звучит ехидство.

— Ты ведь не ради этого звонишь, правда? Сомневаюсь, что тебя на самом деле интересуют мои дела.

Мне сложно говорить с бывшей спокойно, потому что наше расставание нельзя назвать дружеским: она предала меня.

— Ты сама проницательность. Я хочу поговорить с тобой о нашей сделке. Мне кажется, что ты предложил слишком низкую цену за дочь… Пятикомнатная квартира в центре и машина класса люкс отнюдь не предел моих мечтаний. Я хочу больше, Витя…

Я сжимаю трубку, и пластик скрипит от силы, которую мне сложно рассчитать в этот момент. Хмурюсь и стараюсь вдохнуть побольше воздуха в лёгкие. Нервничать мне точно нельзя. Алла пытается заставить меня слететь с катушек, но у неё ничего не получится. Если будет сходить с ума, нам придётся судиться.