- Ну как тебе? – спросил Илья у девочки.

Она пожала плечами и дипломатично заметила:

- Леп и правда тебя слушается.

Юноша взъерошил тёмные волосы.

- Я сам не ожидал, что так быстро получится. Обычно проходит несколько месяцев, пока налаживается связь между хозяином и духом-помощником, а тут!..

Маленькая ведьма невольно обернулась в сторону дома, куда улетел фамильяр.

- Но ведь летучие мыши сильны ночью?

- Не совсем так, - покачал головой Колосов и уточнил: – Это же не обычный кожан! Леп прекрасно видит и не боится солнечного света. Ночью он просто сильнее, чем днём. И вообще, мне кажется, летучих мышей зря боятся и недооценивают. Они летают, когда все спят. Всё чувствуют, всё слышат, проникают во все щели. Представляешь, какие секреты можно узнать с помощью такого помощника?

Лилея не прониклась восхищением юноши, но чтобы не расстраивать его, кивнула.

- Теперь ты уже взрослый! Настоящий ведьмак с фамильяром! По-моему, ты даже выше ростом стал.

Илья порозовел.

- Спасибо, конечно, но мне ещё учиться и учиться, - и, склонившись к девочке, шепнул. - Ты знаешь, Лили, после инициации я понял, что до этого жил в коконе, как гусеница. Видел мир сквозь мутную оболочку. Слышал звуки, но приглушённо. Понимаешь? А теперь я вырвался на свободу!

- И превратился в бабочку?

Колосов улыбнулся девочке.

- Почти, - и щёлкнул её по носу. – Однажды ты сама узнаешь.

.

В густаре Илья поступил в Баранганский университет: крепкие знания, протекция Дамаскинского и его деньги сослужили хорошую службу. Ведьмак отлично справился на вступительных испытаниях и о том, что он попадёт в список зачисленных, было понятно до официального объявления. Как бы там ни было, тётка гордилась успехами племянника и, расчувствовавшись, купила ему новую одежду и всё необходимое для учёбы. Так что Илья уходил в Баранган красивый, нарядный и полный самых радужных надежд.

Колосов легко влился в студенческую жизнь. Он привык учиться, не чурался физической работы и довольно быстро сходился с людьми. У ведьмака появились новые знакомые и друзья, с которыми он не только сидел на лекциях, но и гулял по городу, посещал театры и музеи. Об этом Илья рассказывал в своих письмах домой. Тётке он писал короткие, сухие послания, похожие на канцелярские отписки. А вот Дамаскинские получали настоящие сочинения, в которых ведьмак рассказывал о своей учёбе и городской жизни. Лилея с мечтательной улыбкой перечитывала каждое письмо по несколько раз. Она гордилась Ильёй, его успехами и, воодушевлённая, бежала делать свои уроки, чтобы быть не хуже, и он тоже мог гордиться ею.

4. Глава 3

Шли годы. Лилея из девочки превратилась в очаровательную девушку. Илья тоже возмужал, стал шире в плечах, а в движениях появилась уверенность и степенность. И чувства, связывающие молодых людей, тоже изменились. К дружеской привязанности добавились нежность и интерес другого рода. Теперь ведьмак брал Лилею за руку не потому, что она отставала, а потому, что хотелось коснуться, почувствовать тепло и гладкость нежной кожи. Он смотрел на приоткрытый рот девушки и чувствовал, как ускоряется сердце в груди, как сбивается дыхание. При встрече прикасался губами к тонким пальчикам, а мечтал поцеловать шею, прикусить маленькое розовое ушко. Теперь Илья рвался домой не только чтобы обсудить с Лаурином последние открытия в зельеварении - он хотел увидеться с Лилеей. А ведьма всегда ждала его и искренне радовалась каждой встрече.

Как и прежде они гуляли по городу. Девушка брала ведьмака под руку и шла рядом, чувствуя себя взрослой. На них смотрели, но большого интереса пара не вызывала. Все настолько привыкли видеть их вместе, что, скорее, удивились бы, увидев Лилею с новым кавалером, а Илью – с другой дамой. Уличные торговцы уже привычно предлагали Колосову букеты с ромашками или маками, которые любила девушка. Часто молодой мужчина приглашал Лилею в кафе, угощал мороженым, и ей оно казалось самым вкусным на свете! Но гулять за ручку им становилось мало, хотелось чего-то другого. Илья по правилам того времени поговорил с Дамаскинским и попросил разрешения ухаживать за его дочерью. Лаурин не стал возражать, видел, как молодые люди смотрят друг на друга, и уже давно понял, к чему всё идёт.