Лилея осталась дома, как и другие горожане, кого не касалось данное действо. Никто не должен был вмешиваться в процесс инициации. Это строжайше запрещалось! И если раньше девочка не задумывалась о происходящем на озере, то сегодня волновалась так, как будто инициация была у неё. Она вдруг поняла, что никто никогда не рассказывал: а как собственно происходит это ритуальное купание? И почему на прощание Лаурин Дамаскинский сказал Колосову:

- Не сопротивляйся!

Девочка испуганными глазами уставилась на отца.

- Их там будут топить?

- С чего ты взяла? – насторожилась мама.

А Лаурин лишь усмехнулся:

- Милая, успокойся. Илье ничего не грозит. Старшая ведьма просто окунёт его в воду и прочитает заклинание.

- И всё?

- И всё.

Родители переглянулись. Не скажешь же ребёнку, что инициация возможна в критической ситуации, порой на границе жизни и смерти, когда желание выжить разбудит собственную силу.

Лилея выглянула в окно, но улица была пуста. Целый день она наблюдала за прохожими, надеясь увидеть ведьмака, и вечером, так и не дождавшись, пошла спать. Утром мама сообщила, что с Ильёй всё в порядке, однако навещать его пока нельзя.

Почти неделю Колосов не выходил из комнаты и с помощью тётки – своей кровной родственницы - учился контролировать силу. По вечерам, когда солнце пряталось за горизонтом, Лилея замечала над домом Березиной розоватое свечение.

- Это защитный контур, - пояснил отец, - чтобы не навредить соседям.

И вот наступил день, когда свечение не вспыхнуло.

- Значит, Илья уже контролирует себя, - успокоил Лаурин и оглянулся на жену: – Думаю, у нас скоро будут гости.

Но в тот день Колосов у них не появился. Оказалось, он вместе со Старшей ведьмой ушёл призывать фамильяра.

Всё это время девочка очень переживала, хотя старалась не показывать этого. И когда юноша наконец пришёл к Дамаскинским, всхлипнула от облегчения.

- Я так рада тебя видеть!

Она бросилась к Илье, жадно разглядывая его лицо и ища изменения. Но ведьмак был всё таким же, разве что немного похудел, да под глазами обозначились тёмные круги. После поздравлений и праздничного обеда он с Лилеей вышел в сад.

- Рассказывай! – попросила девочка. – Как это было?

Колосов пожал плечами.

- Очень волнительно.

- Страшно?

- Может быть, в самом начале. Потом, когда проснулась сила, я уже мало что соображал. Просто старался обуздать её, как лошадь, - хохотнул ведьмак и вдруг заговорщицки прошептал: – Хочешь, покажу фамильяра?

- Очень!

Илья выдохнул слово-призыв, и в воздухе появилось мохнатое тёмно-серое существо с большими ушами. На мордочке блестели бусины-глазки, кожистые крылья трепетали за спиной. Но страшнее всего были торчащие изо рта острые зубы.

- Кожан! - пискнула Лилея и отшатнулась, чуть не свалившись со скамейки.

- Чего ты? – усмехнулся юноша, ласково поглаживая фамильяра. – Это мой Леп. Не бойся!

Девочка уже опомнилась, одёрнула платье и теперь во все глаза разглядывала зверька серо-коричневого цвета. Но потрогать его она так и не решилась, хотя как всякая ведьма любила живность. Могла сюсюкаться с паучками и жучками, без страха беря их на ладошку, не брезговала прикоснуться к жабам или червям. А вот фамильяр Ильи вызывал у Лилеи опасение. Но ведьмак не замечал её неприязненного взгляда, он любовался своим новым помощником.

- Мы уже понимаем друг друга, - радуясь, рассказывал Колосов. – Леп меня слушается. Смотри!

Он поднял руку с прицепившимся зверьком.

- Леп, лети к моему окну и спрячься под крышу.

Летучая мышь пискнула и взмахнула крыльями. Лилея затаив дыхание наблюдала за полётом. Зверёк полетел точно туда, куда ему велели, безошибочно выбрав нужное окно, и исчез за карнизом.