Ну, он ведь совсем не станет плохим, Вер. Да, нелегальный бизнес, всё плохо. Но это ведь Кирилл! Добрый Каратаев со своими принципами, которые не переступит. Только раз или два сдвинет. Или всегда?

Зато семья будет. Ты его любишь, любишь! И всё наладится, нужно просто подождать. Год, два, всю жизнь. Знать, что дети будут в опасности, что семьи так и не случится. Так ведь, Вер?

Наслаждайся, упивайся своим обманом.

И попытайся не сдохнуть.

– Черт, соберись, - прошу себя, сдавливаю голову руками. – Всё нормально.

Нормально, как же.

Прошло, переболело. Пуля остался вчера в кафе, пока я сбегала с горящим нутром. Он играет, он это умеет и любит. А я умею давать отпор, выстраивать себя заново, раз за разом.

Просто сегодня расклеилась, позволила себе слабину. Чем ближе к нашей годовщине, тем сложнее не поддаваться. Не забываться в воспоминаниях того, как несколько лет назад всё было хорошо.

И как один день всё поломал.

Я лечу по больнице, стараясь не попадаться на глаза Алисе. Я обещала подруге разговор, но все ещё не готова к этому. Может, мне повезёт и после я смогу разговаривать нормально.

– Самуилович у себя? – спрашиваю секретаршу, проглатывая раздражения. Каждый день на ковер – и любой взвоет. – Или мне подождать?

– Он вышел по-срочному делу, но ты заходи. Там господин Каратаев уже, чтобы не сидел в одиночестве. Кофе будешь?

– Конечно. Спасибо.

Черт.

Кирилл совсем недавно приехал, а словно уже везде пробрался. Каждый уголок моей жизни приметил и заполняет собой. Сегодня я хоты бы готова к этой встречи.

Ещё вчера начальник предупредил, что сегодня будут обсуждения сделки. Я все ещё не понимаю, зачем я там. И как у Самуиловича не появились мысли о том, почему новый спонсор везде зовёт меня.

Но это можно пережить. Кирилл вложится в больницу, я в этом почти не сомневаюсь. Я же сохраню свою работу и хорошие рекомендации. А потом спокойно уйду работать в другое место.

Каждую клинику он купить не сможет.

Ему ведь и не нужно, так? Он повторял, что приехал только по делу, нет интереса ко мне. Значит, он станет спонсором, а я смогу спокойно сменить место работы.

Только слова мужчины и его поступки несогласованные, разрывают неопределенностью. Иначе зачем Каратаев разрушил моё вчерашнее свидание, лапал в уборной?

Он ведь не может заставить меня вернуться, нет ни одного рычага давления. Да и… Мне хочется верить, что в нём осталось что-то старое, привычное. Что мужчина не станет поступать так с девушкой, которую когда-то любил.

– Доброе утро, - вежливо киваю Кириллу, направляясь к свободному креслу.

– Такая собранная… Или неудовлетворенная?

– О, об этом тебе переживать не стоит.

«Ты вся мокрая. Из-за моих касаний».

Кровь приливает к лицу, ошпаривая жаром. Но я не подаю виду, спокойно одергивая край строгой юбки. Кирилл может говорить всё, что хочет. Пусть это даже отдаёт пульсацией в сердце. Но он не станет нарываться при свидетелях.

– Кофе, - секретарша появляется, даря мне минуты тишины. – Арсений Самуилович уже походит.

– Благодарю, - Кирилл сплошная вежливость, отпивая кофе. Ждёт, пока девушка выйдет, и его улыбка меняется оскалом. – Как вечер провела, любимая.

– Превосходно, - ведь тебя не было, можно было полностью топиться в собственном разуме. – Зачем я здесь? Вчера я рассказала всё, зачем меня приглашать снова? Я никак не помогу.

– Боишься, что твой начальник узнает о нашем прошлом? Здесь ничего страшного нет. Но ты мне нужна здесь. Причины узнаешь потом. Это никак не связанно с тем, что ты вчера текла от моих поцелуев.

– Кирилл! Не говори об этом, я же не…