Стой.

Остановись.

Нельзя.

Слова не срываются с языка, как бы мне не хотелось. Потому что язык занят совсем другим. Сталкивается с языком Кирилла, опаляя новой горящей волной.

У меня коленки подгибаются, дрожат, как у девчонки. Потому что мужчина не просто целует, он словно припечатывает и возвращает меня. Напоминает, кому я принадлежу.

Прекрати, прекрати, прекрати.

Прошу саму себя, но этот крик исчезает в моем стоне. Когда пальцы Кирилла сжимают мою грудь, очерчивают затвердевшие соски – не получается держать все звуки в себе.

А ответом – довольная усмешка.

– Вот так, Вера, не сдерживайся, - шепчет, прерывая поцелуй. Я глотаю воздух, стараясь отдышаться. И снова тону, когда мужчина тянет лямки моего платья вниз. – Вот так всё должно быть, а не догонялки.

– Не должно. Хватит. Мы в уборной, я на свидании… Кир!

– Никакого, блядь, свидания. Ты меня поняла?

Нет. Ничего не понимаю, мысли растворяются дымом. Туманом спутываются, и не получается сформулировать хоть слово. Потому что у мужчины ледяные пальцы, но когда они касаются моей кожи – всё начинает гореть.

Кирилл не останавливается, его руки везде. Как если бы у меня был хоть малейший шанс оттолкнуть его. Старается удержаться, коснуться каждой клеточки.

Низ живота наливается свинцом, вызывая искры в глазах. Возбуждение наполняет, разрывает на кусочки. Слишком давно никого не было. Кирилла не было.

Сжимаю бедра, стараясь сдержать пульсацию между ног. Огонь, который сожжет меня, если я поддамся.

– Ты не можешь, - выдыхаю прямо в губы, проглатывая окончание, когда мужчина снова целует. Заставляет замолчать, прикусывая мою нижнюю губу. Сильно, наказывая. – Это ненормально.

– Я предупреждал тебя.

– И я ответила. Не противно?

– Что?

В этот раз у меня получается обескуражить Кирилла. Он не отступает, не оставляет пространства для маневра. Но при этом хотя бы прекращает зажимать и целовать, что уже успех.

Только вдруг становится холодно. Руки покрываются мурашками, когда мимолетные касания прекращаются. Кажется, что я замерзаю. И ненавижу себя за эти ощущения.

– Ты ведь предположил, что я спала с кем-то за работу. Не противно теперь целовать шлюху?

– Прекрати, Вер. Я тебя так не называл.

А зря, может, так было бы лучше. Если бы Каратаев увидел меня в объятиях другого. Задохнулся от сплетен о том, с кем я спала и когда, сколько их было. Тогда бы он отступил. Сморщился, как от зубной боли, и больше бы не посмотрел в мою сторону.

– Неважно. Продолжай свои угрозы или что ещё у тебя в планах. Может, у тебя и получиться приказать мне, с кем я не должна спать. Но знаешь что? Диктовать, чтобы я спала с тобой, точно не выйдет.

– Уверена? Ты вся мокрая. Из-за моих касаний. Не ври хотя бы себе.

Но это единственное, что мне остается.

Если я хочу выжить.

9. Глава 8. Вера

Боже, как я его ненавижу!

И себя тоже, за то, как реагировала на касания Кирилла. Как всё внутри толкалось навстречу, заставляло отвечать. Желать продолжения, навсегда остаться в том моменте.

«Не ври хотя бы себе».

Я постоянно прокучиваю разговор с мужчиной, его слова звенят в голове. Напоминают, что я в этом лучше всех. Лгать себе так просто, никаких проблем. Всё больше и больше тонуть в своём самообмане.

Говорить с собой, убеждать. И расплачиваться за каждую ошибку, которая свербит в голове. Не отпускает, напоминает о себе по ночам. Словно добить пытается.

От одного свидания ничего не будет, Вер. Просто сходи с Кириллом, узнай его лучше. А потом… А потом втрескайся так, чтобы ребра ломало в крошку.

Он не станет лезть в криминал, это просто молодость. Он ведь не преступник, мужчина лишь запутался. И смотри внимательно, как он превращается в кровавого монстра, для которого чужая жизнь это сумма денег.