И стоило ей появиться передо мной в полный рост, как стало понятно, что что-то с ней не так. вид совершенно нерабочий. Еще и в покрывало завернулась, вместо того, чтобы продолжать принципиально растягивать свои тонкие майки острыми сосками.

- Доброе утро, - буркнула Вася хмуро и плюхнулась на стул.

- Что с тобой? Заболела? Или пытаешься откосить от работы? Не выйдет, Васька.

- Я хочу выходной, - строго произнесла девчонка и подняла на меня потухший взгляд. – Я уже неделю у вас работаю, и не было ещё ни одного выходного. А я, знаете ли, человек. Мне нужен отдых хоть раз в неделю. Хотя бы один день.

- И что? Ты думаешь, коровы, телята или кони ради тебя и твоего отдыха потерпят денёк без еды, воды и ухода? Ну, давай тогда и я тоже сяду дома и нихрена не буду делать. Что я, не человек, что ли?

- Ну, знаете! – голубые глаза в обрамлении темных ресниц возмущенно вспыхнули. – Я в вашей сельхоз машине явно лишний элемент. Вы отлично справлялись без меня столько лет. Думаю, и один день в неделю вы тоже без меня будете справляться. Более того, многие не заметят или даже будут рады, что меня нет. Я, всё равно, для всех, как пятая нога для собаки.

- Что за упаднические настроения, Вась? – поморщился я и вгляделся в девчонку, которая вновь опустила взгляд в пол. – Не ты ли последние дни пританцовывала, напрашиваясь в конюшни?

- Я, - снова подняла она на меня суровый взгляд. - Но это не значит, что я не хочу отдохнуть от всего хотя бы один день. И, вообще, у меня эти дни. И вы обязаны предоставить мне выходные.

- Какие «эти» дни? Будни? Так они у всех сейчас, и никто выходной не клянчит, - троллил я краснеющую Ваську, отлично понимая, что она имела в виду под «этими» днями.

- Вы поняли, что я про… про… - девчонка шумно выдохнула и зажевала нижнюю губу, устремив взгляд в сторону, очевидно, для того, чтобы произнести то самое слово. – Я про менструацию, Пётр. Вы же знаете, что это такое?

- Не знаю. Сейчас Банзай приедет, у него спрошу. Подискутируем, - пришлось спрятать улыбку за ободком кружки, когда Вася впилась в меня устрашающим и в то же время напуганным взглядом. – Шучу я. Расслабься. Но выходной я тебе, всё равно, не дам. Никто из женщин ради «этих»… - подчеркнул я. – …дней не отпрашивается у меня. Значит, работать с ними можно. А тебе – нужно. Или ты забыла, зачем тебя батька в ссылку отправил? Не ты ли должна стать взрослой? Так что по-быстрому делай свою йогу, завтракай, гладь псов и поедем.

- Угу. Конечно, - буркнула себе девчонка под нос и плотнее закуталась в покрывало. – Мне, кстати, даже работать не в чем. Вы обещали свозить меня в какой-нибудь магазин за одеждой, но так и не выполнили своё обещание.

- Петь, доброе утро! – в дверном проёме показалась Натахина голова. Я и Вася синхронно на нее обернулись. – А что это ты сегодня не на балконе или крыльце, как обычно? Случилось чего?

- Эти дни, - вздохнул я устало. – Жарко на улице.

- А я тебе банку, наконец-то, принесла, - показала она мне мою керамическую банку из-под соли, о которой я уже забыл, и вошла в дом, пройдя в кухню. – Совсем о ней забыла, представляешь?

- Мм, - протянул я и проследил взглядом за тем, как Вася молча встала со стула и пошла наверх, не посмотрев и не сказав Натахе вообще ни одного слова.

Значит, всё действительно плохо, если Васька не вступила в деликатный срач с Натахой и лишила меня развлекухи последней недели.

- Твоим хлебом, Петь, на километры вокруг пахнет. Утром просыпаюсь, открываю окно, если ветер принес запах хлеба, то значит ты проснулся, - хохотнула Натаха.