- За работу, Вась. За работу надо браться.

- Почему в конюшне? Я не хочу опять таскать это дерьмо. Второй раз я не выдержу!

- Тебя никто и не просит дерьмо таскать. Для этого есть другие люди, которые делают это более охотно и за деньги. А ты сегодня будешь помогать мне чистить лошадей. Так что собирайся. В темпе.

- Чистить лошадей? – паника накрыла меня с головой. – Можно я лучше их дерьмо буду чистить?

- Боишься? – медные брови Петра взметнулись к челке.

- Адски.

- Со страхами надо бороться, Васька. Иначе хрен ты станешь взрослой. И десять тысяч шагов сегодня я тебе гарантирую.

- Тогда и нашатырь мне тоже гарантируйте.

14. Глава 14. Василиса

Уже на подъезде к конюшням от нервов и напряжения я была готова задницей сжевать сиденье «уазика». Мне было настолько страшно перед предстоящей чисткой лошадей, что я не замечала даже вони внутри машины, полностью сосредоточившись на том, что у меня вспотели ладони и начало крутить живот.

Ещё и месячные со дня на день начнутся. Всё против меня.

Одному только Петру всё было по барабану. Сидит, блин, король Бруталии, и никаких у него волнений и переживаний нет.

- Выгружайся, - бросил он строго, когда машина остановилась перед конюшнями, а я не шевельнулась. – В темпе, Вась.

- А хотите я извинюсь перед вашей Натахой и больше никогда не буду ей грубить? Только отвезите меня лучше на ферму. Или домой. Обещаю, что готовить не буду.

- Моей Натахой? – фыркнул Пётр, вскинув брови. – Сплюнь. И выходи. Торг не прокатит. Сказал, что будешь чистить коней, значит будешь чистить коней. Давай, - мотнул он головой в направлении, в котором я несмело вышла из машины.

Войдя в конюшню, кивком головы поздоровалась с мужчинами, которые отвлеклись от тачек с конским дерьмом, чтобы поздороваться со своим начальником.

Пётр задал им рабочие вопросы, в которых я ничего не смыслила и, получив ответы, повёл меня в сторону поля, где паслись лошади. Вывел меня почти на середину зеленого пространства, где укрыться-то было негде и щедро сказал:

- Выбирай, кого чистить будешь.

- Никого. Они чистые, - ответила я торопливо и спряталась за спину Петра, когда он коротко свистнул, и все лошади, как под гипнозом, пошли к нему. – Зачем вы их позвали?

- Чтоб тебе лучше видно было, что нифига они не чистые.

- Мамочки! – сердце упало в сапоги, за которым мы с Петром предварительно заехали на ферму. Чем ближе был топот копыт и фырканье, тем меньше я помнила о личных границах каждого человека, просто вцепившись двумя кулаками в ткань футболки на спине Петра.

- Не смеши, - хохотнул мужчина. – Ты вчера корову за сиськи дёргала, а сегодня боишься по коню щёткой пройтись?

- Коровы не такие резкие и бодрые, как ваши кони. И, к тому же, корова, которую я доила, была привязана. А эти ваши кони носятся тут, как щенки. Их слишком много и они большие.

- Лексус, иди сюда, пиздюк! – громко подозвал Пётр к себе коня, а я еще сильнее вцепилась в его футболку и прижалась лбом между лопатками.

- Я сейчас описаюсь. Серьёзно, - пищала я тихо.

- Не ссы. Ошпаришь ещё, - тихо бросил мне Пётр и по движение мышц на его спине я поняла, что он поднял руки. – Здорово, малой! Как сам? Соскучился, жучара? Соскучился!

Пётр слегка пошатнулся, и я вместе с ним. Несмело подняв голову и посмотрев над широким плечом, я поняла, что Пётр обнимает коня за голову и похлопывает по его шее ладонью. Но самое ужасное и в то же время прекрасное для меня – это то, что я увидела своё отражение в глазу коня. В голубом глазу! Разве у коней они бывают голубыми? Да еще такими яркими, как небо?