Герцог облек обвинение в неверности в самую площадную форму. Не он ли отправлял к Виктории любовников? Да и вообще, судя по доставшимся мне ощущениям, королева не любила постельные развлечения и с трудом терпела Дофура.

На наших глазах камень герцога стал бледнеть.

– Признаю, с половиной замка погорячился. Но я абсолютно уверен, что Викки не была верной женой.

Леонард задрожал у меня в руках. Магия, которую я отдавала ему все это время, теперь расходилась от него в разные стороны пурпурной волной.

– Мерзавец, никто не смеет оскорблять маму. Я вызываю тебя!

Не знаю, что бы я и все мы делали дальше, если бы сознание в этот момент не покинуло мальчика и он не повис у меня на руках.

– Камень герцога изменил цвет. Это клевета. Но я скажу, чтобы ни у кого не осталось вопросов. Я давно не была с мужчиной. Год или больше… Это я в состоянии запомнить.

В этот момент четыре камня от каждого из нас поднялись вверх и стали частью того большого и прозрачного. Он закружился наверху, издавая не слишком приятный резкий свист.

Наконец с громким щелчком все камни сложились внутри одного. Они утратили свой собственный цвет, а сияние большого кристалла стало почти нестерпимым. Так я себе представляла какой-нибудь огромный алмаз. Только вряд ли бы он сверкал, как новогодняя елка.

– Великий герцог Даррен Карбюратор солгал, чтобы унизить королеву. Кристалл разочарован. Кристалл давно наблюдает за распрей между Дарреном и Кристофером, которая стала горем для Эритании. Ты мог бы обрести мудрость, мой лорд, а вместо этого… заслуживаешь то, что уже готовит тебе будущее.

Во-вторых, разница в положении между покойным королем и его братом в такой трактовке отсутствовала.Что-то было в этом неправильное. Во-первых, голос изменился, когда обращался к Даррену. Из холодного превратился в почти родительский. Да и сам Карбюратор сделал настолько скучное лицо, что я не сомневалась, что отчитывали его уже не в первый раз… И где все обещанные кары за ложь?

– Эта девушка, Виктория, так цепляется за принца, что мне это нравится… Даррен задавал неправильные вопросы. Ответь мне, странное создание, зачем тебе корона? Все драгоценные камни из нее перезаложили по несколько раз. В казне от смеха сдохла мышь, которая забежала посмотреть на наши богатства.

Похоже, начался, второй раунд и меня теперь испытывал местный искусственный интеллект (ИИ), решив, что от людей проку мало.

– Я оказалась там, где оказалась. Корона уже на мне. И еще брошенные дети. На ваше величие мне, простите, до яка. Но нельзя же тащить больного ребенка на церемонию, а на девочку, которой бы еще учиться и учиться, вешать все государственные дела.

Эмилия, разумеется, возмутилась:

– Спасибо, хватит с меня пансионатов. Я все усвоила. Любовь – вот единственное главное в жизни.

Кристалл подарил собравшимся приступ трескучего смеха. Как будто над нами зажгли несколько десятков бенгальских огней:

– Ты будешь править, юная Эмилия. Это твоя судьба. До нее тебе осталось немного подрасти. А ты, Ваше Величество, будешь исправлять то, что направили до тебя. Позаботься о детях – такой миссии не было еще ни у одного из Карбюраторов. Пусть королевские дети в этом замке снова станут счастливыми, смеются и не ведают взрослых забот. Не дай жажде власти, славы или богатства завладеть мыслями. Взамен ты получишь то, чего не имела ни одна королева Эритании.

Я ошеломленно замолчала. Нет, меня смутило не то, что богатство здесь ценилось меньше славы. И не дурацкие каламбуры этого каменного ИИ… О детях говорилось как-то чересчур во множественном числе. Эмилия, вон, почти взрослая. Все остальные тоже молчали и, кажется, переваривали.