– Это очень и очень подозрительно. Назовите себя, чтобы лучшие люди королевства услышали ваше имя.

– Виктория Чернова, – спокойно ответила я. Со слов Эмилии выходило, что в этом пункте меня поймать невозможно.

Камень под моей рукой не изменил своему цвету. Даже не дернулся. А вот Даррен моргнул. Зал сначала засвистел, а потом нестройно зашумел, как будто ветер гнал листву с одного края леса на другой.

– Вы супруга короля Кристофера Восьмого? – этот вопрос задал уже чернокнижник. К моей беде, он соображал чересчур стремительно.

– Мне жаль. Я не помню короля Кристофера по той самой причине, которую только что назвала. Но уверена, что наш сын похож на него.

Лео полегчало. Я это чувствовала. Но едва ли он улавливал суть беседы. Принц по-прежнему направлял все силы на то, чтобы устоять.

– Я требую прямого ответа, – взревел герцог. – Это увертка. Эта женщина только-только прибыла в наш мир.

– Я всего лишь стараюсь говорить правду, как можно больше правды. Извините, если это сбивает вас с толку.

В глазах герцога промелькнуло уважение. Но оно стоило не больше, чем мои слова. Каждый из нас зароет другого в землю, если представится возможность.

– Послушайте, что это за фарс? Кто дал право колдуну, которого столько раз уличали в попытках свергнуть моего отца, клеймить его супругу? Очевидно же, что мать сделает для принца куда больше, чем его дядя. Все болезни Лео проистекают из козней Даррена – к нашему бедламу на троих подключилась принцесса. – Прямые ответы не считаются обязательными. Тогда я тоже требую, чтобы дядя, положив руку на свой адский камень, подтвердил, что это не он насиловал, не убивал и не грабил ради того, чтобы добиться трона.

Принцесса поднялась со своего места, герцог тоже возвышался над столом – но Вомбадрил успел водрузить на столешницу свой меч, не давая им схлестнуться.

– У гномов тоже есть вопросы. Куда делась святыня моего народа, слиток слитков?

Глаза Даррена метали молнии, волосы шевелились, словно клубок змей, ноздри раздувались. Уязвленный чернокнижник был прекрасен до ужаса – как тигр в зоопарке, который прилег отдохнуть в своем вольере и лупит хвостом по полу. Но что будет, если стеклянная преграда между ним и вами перестанет существовать?Эмилия и гном сместили фокус с самого сложного для меня вопроса – принадлежности к этому миру. Вместе с тем принцесса приоткрыла заслонку в ад.

– Позвольте, я первый, магистр Вомбадрил. Моя племянница попыталась задеть меня, не догадываясь, что этим подставляет все семейство. Скажи мне, Эмилия, чем, по-твоему, я отличаюсь от твоего уважаемого папаши? Так я тебе подскажу – ничем! – герцог буквально дымился от сдерживаемой ярости. Уже потом, прокручивая эту сцену десятки раз, я пришла к выводу, что его пожирал не гнев, а ненависть. То есть куда более страшный яд. – Кристофер на правах старшего брата надел на меня магические наручники-блокираторы, когда я был моложе Лео. В день моего совершеннолетия он надругался над девушкой, предназначенной мне в жены. Что ты так смотришь, милая Виктория?

Меня напугала решимость идти до конца, которую он излучал. И тот факт, что Леонард тоже вынужден это слушать. Эмилия, впрочем, не колебалась ни секунды:

– Это ложь! Папа был благороднейшим из людей. Ты всего лишь паук у его ног. Доказательств у меня нет, но не сомневаюсь, что ты устроил его гибель.

К сожалению, оба верили в то, что только что озвучили. Красный камень Даррена и янтарный принцессы не поменяли цвета. Я сочла нужным побыстрее вмешаться.

– Очевидно, что время все расставит по местам. У таких преступлений нет срока давности. Получив полную власть, я прикажу разобраться в этом, по всей видимости, давнем споре. Что же касается вопроса Вомбадрила…